– Я хочу в Рим! – кричит Джонни, ложась на спину. – Я так хочу увидеть голубые итальянские унитазы!
– Я хочу увидеть Термы Каракаллы, – говорит Гат. – И попробовать все сорта мороженого, которые там делают.
– Так поезжайте, – говорю я.
– Это не так просто.
– Ладно, но вы поедете, – говорю я. – После поступления или окончания колледжа.
Гат вздыхает:
– Я просто хочу сказать… Ты была в Риме!
– Хотела бы я, чтобы и ты был там со мной.
37
– Ты была на теннисном корте? – спрашивает мамочка. – Я слышала удары мячей.
– Просто развлекалась.
– Ты так давно не играла. Это замечательно.
– У меня ужасная подача.
– Я так рада, Кади, что ты снова взялась за теннис. Если хочешь попрактиковаться со мной завтра, только скажи.
Полный бред. Я не вернусь к профессиональному теннису только потому, что сыграла один разок, и никоим образом не хочу играть с мамой. Она наденет теннисную юбочку, будет хвалить меня, опекать и бегать вокруг, пока я не накричу на нее.
– Посмотрим, – говорю я. – Похоже, я потянула плечо.
Ужин проводится в японском саду. Мы наблюдаем за закатом в восемь часов, рассевшись группками за маленькие столики. Тафт и Уилл хватают свиные отбивные и едят их руками.
– Вы ведете себя, как дикари, – говорит Либерти, морща носик.
– И? – спрашивает Тафт.
– Есть такая штука, называется вилка, – отвечает девочка.