В дом мы оба пробираемся как мыши. Крадемся. По коридору на втором этаже ступаем и вовсе затаив дыхание. Я на миг замираю в растерянности у своей двери, однако Дан поворачивает ручку и буквально вталкивает меня в комнату.

В следующую секунду парео летит куда-то, а я оказываюсь прижатой к стене. Пальцами хватаюсь за его плечи, чтобы удержаться на ногах и тихо, прерывая поцелуй, шепчу:

— Кажется, ты говорил, что я не в твоем вкусе…

— Не в моем, — соглашается он хрипло, и за это я хочу его двинуть чем-то по тупой голове.

Нашел, что сказать девушке, которую целует так, словно она — его дыхание и необходима, как воздух.

— И ты не в моем… — вновь прерываю поцелуй, позволяя своим пальцам немного сжать его темные, мокрые после бассейна волосы.

— Помню… — его губы находят мои и в следующее мгновение я забываю, как дышать…

Через какое-то время мы так и стоим у стены. Наши лбы соприкасаются и кажется, что между нами есть какая-то невидимая связь. Она всегда была, но в этот момент ощущается острее, чем когда-либо.

— Как думаешь, мы разбудили твоих родителей? — тихо выдыхаю я и, хотя в комнате темно, все же стыдливо прячу взгляд.

— Думаю, что даже если и так, то они все поймут, — отвечает Дан, продолжая крепко сжимать руками мою талию.

Я нервно прикусываю губу, боясь поднять глаза. Мне кажется, что даже в такой тьме Дан разглядит в них мои мысли. Прочитает то, о чем я думаю…

Упираюсь ладошками ему в грудь, как бы немного отстраняясь. Когда его пальцы разжимаются, выпуская мою талию, делаю шаг в сторону, а после и вовсе огибаю его, едва касаясь плечом и забираюсь с ногами на постель. Накатывает грусть. Не хочется думать, что все это было ошибкой.

— А дальше что? — тихо спрашиваю, обнимая руками коленки. — Что дальше, Дан?

Он подходит, садится рядом со мной и берет в свою ладонь мою руку.

— Посмотрим, — шепчет.

И это «посмотрим» уничтожает меня. Ну почему не сказать — все будет хорошо. Быть может тяжело, но мы справимся?..

Почему простое «посмотрим»?

Одергиваю себя. Придираюсь к мелочам. А ведь он прав. Прав в том, что не обещает золотые горы и счастье до гроба. А реально оценивает эту жизнь, понимая, что лучше все же посмотреть, что будет дальше.

Последнее, что помню перед тем, как провалиться в сон — крепкая рука Дана, которая гладит меня по волосам.

Когда просыпаюсь, на улице уже светло. Солнце вовсю светит, проникая в комнату сквозь тоненькую щель между гардинами. Дана рядом нет. Интересно, он уже встал или все же ушел, стоило мне уснуть?