Я настолько погружаюсь в себя и свои размышления, что не замечаю, когда возвращается Дан, входит в комнату и тихо прикрывает дверь за собой. Поднимаю глаза на него и… понимаю, что нужно бежать. Интуиция, которая молчала до сегодняшнего дня, проснулась и истерично вопит, что я снова влипла, и на этот раз мне не удастся выпутаться так легко.

Замечаю тень на его лице. Кто знает, может это свет так падает, или же я себя успела накрутить и теперь отношусь к этому человеку с подозрением?

— Уже нашла? — спрашивает Дан, кивая на чемодан. — Сюрприз не удался.

— Очень даже удался, — мрачно качаю головой я. — И когда ты мне планировал сказать об этом?

Мужчина выдыхает, взъерошивает волосы рукой и наконец-то отлепляется от стены, к которой прислонялся все это время. Подходит ближе, натягивая на лицо беззаботную улыбку, в которой я почему-то теперь вижу лишь оскал и замирает в каком-то шаге от меня. Теперь я вынуждена смотреть на него снизу вверх, отчего еще больше чувствую себя жертвой чьих-то манипуляций.

— Наверное… — он на мгновение замолкает. — После совместного заплыва в бассейне.

— В котором ты любезно мне предложил купаться голой, — еще больше мрачнею я. — Не терпится меня раздеть?

На его лице читаю удивление. Дан явно не был готовым к такому вопросу. И явно растерян.

— Что же, — продолжаю я. — Если это единственная вещь, которая для тебя имеет ценность, и которой я могу отплатить за твою доброту, то…

— Остановись, — его голос звучит холодно. Во взгляде больше нет былой теплоты. — Мне жаль, что мое хорошее отношение ты воспринимаешь как поиск какой-то выгоды.

— Тогда почему ты ведешь себя странно? — поднимаюсь, чтобы хоть как-то сравнять наши взгляды, но тщетно… Он все равно выше меня на добрых сантиметров тридцать. — Почему решаешь мои проблемы? Почему ничего не сказал про чемодан? И к чему весь этот спектакль?

— Может твой мир и наполнен лишь теми, кто делает что-то только из корысти, но я все же хочу верить, что вокруг полно бескорыстных людей, — теперь его слова жалят. — И с самого детства я уяснил одну истину: хочешь изменить мир — начни с себя.

С этими словами он разворачивается и выходит прочь, оставляя мне неприятное послевкусие от разговора. И чувство стыда. Все же, я была неправа. Хотя бы в том, что позволила себе голословные обвинения. За то, что придумала себе то, чего нет…

Сыграла в любимую женскую игру: сама придумала, сама поверила, сама обиделась.

Прохожусь вдоль комнаты — туда-сюда, из угла в угол. Нет, все же что-то не клеится, хоть ты тресни. Да, я допускаю, что в мире не всегда и не все ищут корысти. Но и в альтруизм слабо верится.

Да к черту альтруизм! Это уже тупизм! От меня одни убытки! Вот почему я не могу поверить в то, что Дан абсолютно бескорыстен. Он не дурак, не идиот совсем…

Да что с ним не так?

Или все же со мной? Может это я после предательства близких не могу довериться кому-то и во всем ищу подвох?

Подумаю об этом завтра… И, скорее всего, в самолете. Хватит с меня римских каникул. Жалко, что город не успела посмотреть, а ведь так мечтала об этом… Однако, в моем черном списке стран Италия теперь занимает почетное первое место.