— Где ты так научился танцевать танго? — Сзади ко мне подходит Эйтингон.

— В Ленинграде, — "импровизировать так импровизировать".- в Доме Культуры. Скажите, Леонид Александрович, кто эта девушка?

— Аделина Абрамсон, переводчица. Они с сестрой из Аргентины, недолго жили в Союзе.

"Это та девушка, что стояла рядом с Хаджи-Умаром на базе диверсантов".

— Что, понравилась? — Смеётся Котов. — Только опоздал ты со своими ухаживаниями, завтра она уезжает в Мадрид к нашим лётчикам.

— И в мыслях такого не было, — делаю озабоченное лицо. — я хотел с вами посоветоваться по одному вопросу.

Моё сообщение о радиомагазине Эйтингон воспринял очень серьёзно, рассказал что после июльского путча многие немецкие и итальянские фирмы распродали за гроши или побросали свои магазины и предприятия на территории Республики, но часть из них переоформила собственность на фирмы, зарегистрированные в нейтральных странах. Так вот, появились сведения, что эти фирмы используются германским абвером и итальянской СИМ для шпионажа.

— Так что мне делать? Очень замачиво наладить канал для получения комплектующих и начать сборку из них радиостанций.

— Поговорю, пожалуй, с Орловым… (оборачивается в сторону шефа, наливающего себе из бутылки) завтра- размышляет вслух мой собеседник. — но сам я- против таких твоих контактов. Я за тебя отвечаю головой.

"А я- с Берзиным, если мои коллеги запретят мне заниматься этим делом, то мне в Испании делать нечего, дешифровкой можно заниматься и в Москве. Вот приедет через неделю мой сменщик и привет".

Но поговорить с Яном Карловичем в тот вечером мне не удалось, дамы взяли меня в оборот устроив живую очередь на танец со мной, а мужчины с облегчением занялись своим любимым делом.

"Ну и зачем я это сделал? А плевать, хочу и танцую с красивой девушкой! Спать не могу, пить тоже. Остаётся много времени для самосовершенствования. И то сказать, если меня и возьмут, то уж точно не за танго"…