− Мех, какого хрена! Я что – один буду твою трубу убирать!?

Но потом, после небольшой паузы, уже умиротворенным голосом говорит:

− Василич, хватит выделываться. Дай мне хотя бы трех нормальных матросов, я сам уберу с ними твою долбанную трубу!

− Так бы и сказал, Геннадьевич, что люди нужны! – невозмутимым голосом отвечает ему из машинного отделения командир БЧ-5. – Сейчас выделим!

Через десять минут возле носовой и кормовой труб трудятся человек двадцать матросов, чуть ли не половина «боевой части пять». Не прошло и трех часов, как механическое «щас» обрело форму уставного «есть». Вот что значит могучий великий русский язык. Попробуй-ка, разберись в нескольких десятках разных значений одного слова или выражения. Тем более, у военных ведь почти всегда на уме далеко не то, что предполагает и даже возомнил себе их решительный начальник.

Чем больше служу, тем больше убеждаюсь, что жизнь на флоте не такая уж и смешная. Наоборот, по большей части даже грустная. А смешною ее делаем мы сами. Подчас сами того не замечая…

Из характеристики на офицера: «Капитан 3 ранга Афанасьев Юрий Иванович, родился 16 марта 1967 года в должности командира минно-торпедной боевой части. С 1990 года русский…». Заметили ошибки? Смешно, правда?! «Кто писал?» – спросите вы? Да какая разница! Матрос переписывал с прототипа… А вот вполне официальный доклад оперативной службы: «Сильный западный ветер дул с востока!..»

Вообще, флотская служба изобилует разного рода оговорками и описками. Докладывает штурман командиру: «Наблюдаю в перископ буй круглого цвета!» Это, конечно, оговорка. В чистом виде. А запись в журнале «клапан выгавнивания закрыт» – это всего лишь описка. Но существуют запрограммированные, намеренные словесные изобретения, затем выданные якобы экспромтом: «С вами хорошо только дерьмо есть вместе – не успеешь ложку взять, а уже все съедено». Или: «Еще Александр Сергеевич Пушкин говорил: ДУШИ прекрасные порывы". Надо правильно расставлять акценты, товарищи офицеры!»

Впрочем, есть и настоящие экспромты. Вот, например: «Начальники как доминошники: дупль к дуплу, дупль к дуплу, раз – и ты козел». Или вот:

«Пока мы выглядим полными дураками, а ведь еще пытаемся локальную сеть поставить». А вот еще: «Смотришь на этот план боевых действий, слева – паук, справа – корзинка с земляникой; это не план боевых действий, а план подготовки к сдаче в плен!».

Но мне больше всего нравится вот этот перл: «Эскадра уверенно лидирует на флоте по преступлениям и нарушениям воинской дисциплины -нам такой хоккей не нужен!» Это же не просто крылатое выражение, а полноценный девиз для кардинального исправления ситуации в деле наведения строгого уставного порядка!

За время трехмесячной боевой службы в море командир БЧ-2 одной из атомных подводных лодок Северного флота капитан 3 ранга Толстиков изрядно располнел. Причем так существенно, что после возвращения в базу, в первый свой сход на берег, не смог даже надеть на себя форменные брюки, тужурка формы № 3 при этом на «убегающем» как дрожжевое тесто целлюлитовом животе ракетчика едва сходилась. Так и вынужден был Толстиков пойти на сход в рабочем комбинезоне, иначе именуемом у подводников «РБ». При этом Толстиков жаловался друзьям, что и дома у него брюк другого размера нет, а новые, пока пошьешь, целый месяц пройдет. Возникшая почти неразрешимая проблема так мучила незадачливого ракетчика, что в последние дни похода буквально достал ею чуть ли не весь экипаж. «Как я сойду на берег? Как я встречу жену? В чем же буду ходить?» – не переставая, донимал всех своим наивными вопросами занудливый офицер. Но стоило кораблю придти в базу, как Толстиков едва ли не первым сошел на берег в обнимку со своею красавицей женой. На хлопчатобумажное «РБ» под длинной морской шинелью в праздничной неразберихе, да еще в условиях полярной ночи, никто даже внимания не обратил. И каково же было удивление сослуживцев на следующее утро, когда они увидели вполне довольного жизнью командира БЧ-2, вальяжно возвращающегося из дома в черных форменных брюках. Сослуживцы, памятуя о ставших достоянием общественности проблемах Толстикова, дружно обступили и буквально завалили его вопросами: «Где ты новые брюки взял? Когда уже успел их пошить? Какой размер заказал?» А Толстиков, как ни в чем не бывало, отвечал всем одно и тоже: «Да это мои старые».

– Как это!? Не может быть! – засомневались друзья-товарищи.

– Все-таки я их на себя напялил! – гордо доложил ракетчик.

Невероятно!.. Ведь абсолютно все были еще вчера свидетелями что жировые отложения не давали Толстикову как следует надеть на себя даже «РБ» 52 размера, которое он специально на этот случай выпросил у интенданта. А тут миниатюрные брючки 48 размера. Это просто уму непостижимо.

– Нет, этого не может быть в принципе, – не поверили ему сослуживцы.

– А вот смотрите, – хитро улыбнувшись им, ответил командир БЧ-2, а затем, задрав левую штанину, показал изумленной публике подштанники, весьма напоминавшие эластичные женские колготки желто-песочного цвета.

– Так это что ж, колготки!? – все плотнее обступая ракетчика, один за другим, загалдели, заулыбались друзья.

– Да, колготки. У жены взял, – окончательно развеял все их сомнения Толстиков и добавил, – классные колготки, они не только стягивают жировые складки, но и создают фантастический скользящий эффект. Штаны влезают сверху них как по маслу!

Ай да, ракетчик! Народ просто упал со смеху. Весь оставшийся день экипаж обсуждал классные дамские колготки на командире БЧ-2. Как будто и не было позади изнурительного трехмесячного похода. Произошедший случай просто затмил все остальное, и так всколыхнул память, что воспоминания и смешные истории посыпались из уст членов экипажа как из рога изобилия. А на соединении еще долго в ходу было такое выражение: «А ты не забыл взять в поход форменные колготки?»