Дорога вышла из леса, и перед нами показался необычного вида форт. На больших, наверное, в шесть футов[85] высотой валах возвышались сложенные из бревен стены примерно той же высоты. Форма форта напоминала прямоугольник, но периметр шел зигзагом, то с острыми, то с тупыми углами. Он был окружен глубоким рвом. С левой стороны виднелись крыши деревянных зданий и высокая башня, вероятно, церковь, а справа возвышалась не менее высокая цитадель, своей формой похожая на звезду. Въезд в цитадель напоминал рукав, проходивший между стен внешнего форта. Через ров был переброшен разводной мост.
Люди Дюпюи подвели нас к небольшому зданию перед мостом, судя по всему, построенному для охраны. Перед ним несли службу двое часовых, но, когда мы появились, из него вышли несколько человек. Один из них, по виду командир, подошёл к нам.
– Сержант, – обратился к нему один из наших сопровождающих, – это люди, о которых вам сообщил лейтенант Дюпюи.
– Понятно. Мадам, и вы, мадам, заходите в форт с вашими детьми, – сказал он француженкам, а затем повернулся к нам.
– Ждите здесь, – сержант указал на поле футах в пятидесяти от помещения для караульных. А вы, мадемуазель, подождите, – и он что-то приказал одному из своих людей. Из домика для Дженни вынесли табуретку. Та кивнула французу и сказала с аристократическим прононсом:
– Простите меня, сержант, но здесь есть дамы и постарше меня, – Дженни показала на женщин из Аткваначуке.
– Но, мадемуазель, они же индианки! – воскликнул сержант.
– А чем я их лучше? – Дженни усадила на табуретку Серую Цаплю, сама же села с другими индианками на корточки. Француз непонимающе посмотрел на нее, но ничего не сказал.
Где-то через полчаса из цитадели вышел Дюпюи в сопровождении нескольких солдат.
– Губернатор Лагардер де Сен-Пьер примет вас.
Я перевел, потом поинтересовался у лейтенанта:
– А говорит ли ваш губернатор по-английски?
– К сожалению, нет. У нас вообще мало кто знает этот язык, – ответил тот.
Узнав об этом, Хас сказал:
– Тогда, Томми, придется вам идти с нами. – И дал знак троим своим людям следовать за ним.
Мы прошли через деревянные ворота обитые стальными полосами во внутренний двор цитадели. Там царила суета – солдаты сновали туда и сюда, перетаскивая какие-то мешки и бочонки. Офицеры же отдавали им приказы.
Нас провели в здание, окна которых были закрыты щитами с узкими щелями для стрельбы из мушкетов. Сержант постучал в дверь одной из комнат, и, получив разрешение, ввел нас в небольшую комнату, где из мебели находились лишь стол и несколько стульев. Наши конвоиры указали нам на стулья – мол, садитесь и ждите, а сами стались стоять. Через несколько минут в комнату вошли двое. Судя по одежде, это были старшие офицеры.
– Господа, меня зовут Жак Лагардер де Сен-Пьер, – представился один из них, а потом, указав рукой на своего спутника, добавил, – а это командующий гарнизоном форта, генерал Клод-Пьер Пекоди де Контркёр, и его заместитель, капитан Даниэль Лиэнар де Божё. Именно он убедил меня выслушать вас. И, наконец, капитан Жан-Даниэль Дюма. Лейтенанта Дюпюи и его людей вы уже знаете, – Лагардер небрежно мазнул ладонью куда-то себе за спину, где в полутьме коридора стояло несколько военных.
Я, в свою очередь, представился сам и представил русских: