Максим долго лежал на своей раскладушке и невольно прислушивался, как тяжело вздыхает и ворочается Фёдор. Он даже прикинул, не следует ли ему сбегать к доктору за терапевтической дозой, и с этой мыслью заснул.

***

Проснулся Максим рано, но Фёдора в комнате уже не было. Наспех позавтракав, он пешком направился к озеру. За ночь потеплело, снег растаял, обнажив устрашающие последствия вчерашней стихии. То, что казалось невыполнимым, было осуществлено — диверсионная группа сделала свою работу.

Удивительно, но после вчерашней катастрофы Мертвячье сохранилось! К счастью, вода из него не ушла, и зеркало его стабилизировалось чуть выше изначальной природной отметки. Правда, вода в озере больше напоминала жидко разведенную грязь, но Максим утешил себя: «Отстоится». На месте водосброса зияла впечатляющая брешь с оплывшими краями, но остальная часть плотины устояла, не получив заметных повреждений. После разгула стихии озеро затихло, словно затаилось. Стояло безветрие, и мутная вода была недвижима и выглядела чуждой, враждебной стихией. «Мертвые воды мертвого озера», — подумал Максим и тяжело, медленно моргнул, словно с усилием отрывая мысленный взор от прошлого. Нужно смотреть вперед.

Вокруг Мертвячьего бродили зеваки, а чоповцы даже не пытались их разгонять. То тут, то там слышались разговоры:

— Кто же мог предположить, что в запруде окажется столько воды.

— Бестолочи! Нужно было все предусмотреть, а не оправдываться, что воды скопилось вдвое больше, чем ожидалось!

Максим пошел дальше. Для себя он сделал вывод, что внешне все выглядит гораздо хуже, чем есть на самом деле. Но когда он спустился вниз, в долину, оптимизма у него поубавилось.

Поток, вытекающий из промоины, спокойно струился по изуродованной земле. Там, где, подчиняясь силе гравитации, промчались тысячи тонн воды, не осталось ни деревьев, ни кустов, ни самой плодородной почвы. Только грязь. Если бы дело было на Юге, беспокоиться, в принципе, было бы не о чем: год или два, и все пространство заросло бы дикими травами, а там бы и кустарник попер… Но здесь… Сколько потребуется времени, чтобы залечить такие раны, Максим не знал.

Внезапно его внимание привлекли странные звуки. Максим обернулся — на вершине одного из ближайших холмов металась фигура шамана, а ветер разносил по округе тревожные звуки камлания.

Пора было возвращаться. Еще издали заметив суетливое движение на улице Поселка, Максим удивился. Там явно что-то происходило.

Как только он достал телефон, сигнал тут же был перехвачен срочным сообщением местной власти. Говорил Фёдор Неряхин: «Внимание! Всем жителям Поселка! В соседнем районе сложилась чрезвычайная ситуация — массовое отравление метанолом. У местного врача не хватает антидота. В связи с этим мы обращаемся ко всем, кто может помочь. Если вы располагаете пищевым этанолом или жидкостями на его основе, обращайтесь в медчасть, а после семи часов утра — непосредственно на вертолетную площадку. Никакие протоколы о хранении контрабанды оформляться не будут».

Максим посмотрел на часы — была ровно половина восьмого. Водки у него не было, но он все равно зашагал по направлению к вертолетке.

Жители Поселка собрали два ящика разномастного спиртного, от мутного деревенского первача до фирменного Henessy. С видимым усилием пилот оторвал взгляд от этих сокровищ и занял место за штурвалом. Михаил Затеев и Сергий, снова сменивший рясу на штормовой костюм, подняли ящики на борт. Доктор на прощание одарил провожающих ехидной улыбкой:

— Я буду в отъезде два-три дня. Вы уж тут без меня не болейте!

Через несколько минут вертолет поднялся в воздух, подняв вокруг себя небольшое торнадо. Люди схватились за шапки, заплескалась на ветру трава. Максим отыскал в толпе Фёдора Неряхина.

— Ну и где шарахнуло?

— Поселок 02–11 и его окрестности. Когда мы их предупредили, там уже были первые пострадавшие. Мишка полетел помочь коллеге.

Максим положил товарищу руку на плечо:

— Шериф, ты все сделал правильно.