— Они хотели меня унизить! — закричала я, крепче сжимая кинжал, чтобы не выронить. — У меня был шанс на победу, зачем ты вмешался?

Ментор вынес меня на улицу, и яркий дневной свет врезался в глаза. Я снова дёрнулась, но, скорее, чтобы удобнее устроиться в крепких тисках мужских рук.

— Зарезать студента на глазах у всех — это не победа, — Джер поставил меня у статуи семи богов и уже за руку потащил прочь.

Из ворот высыпали обитатели академии, провожая нас взглядами. И только теперь до меня дошло, что я натворила. Какое дикое зрелище увидели те, кто находился в гостиной! Меня даже никто не пытался остановить — все боялись прикоснуться. Просто стояли и смотрели на проклятую сорокину дочь, жестокое дитя убийцы, на чудовище Юну Горст, готовую прикончить студента за оскорбление. И я была готова. Если бы не Джер, что тащил меня сейчас, как упирающегося капрана, вряд ли бы мне в этот раз предложили выбор между Зандагатом и Пентой Толмунда. Хорошо, что там не было Сирены. О Ревд, Сирена…

— Ты тоже уже знаешь? — кинула я Джеру, подстраиваясь под его быстрый шаг.

— Что твоя мать убила Мирасполя и Лауну? — уточнил он. И сразу ответил: — Знаю.

— Но ведь это была не я! Она — не я, Джер!

— Это я тоже знаю, — он остановился, когда мы уже скрылись из виду. — Вы с ней чем-то похожи, Юна. Но всё же очень разные.

— Она мне отвратительна, — выплюнула я, всё ещё пытаясь искупить несуществующую вину. — Моя мать была исчадием пекла. За что она оставила мне такое наследство?

И сразу же прикусила язык, потому что одно из наследий моей матери стояло сейчас рядом со мной. Мой ментор, на которого она наложила заклятие, только что спас меня от преступления и позора, как спасал много раз от отчаяния и заблуждений. Какие бы причины ни заставили мою мать убить Иверийцев, меня она всё же любила, раз связала родовым заклятием с Джером. Сейчас, когда весь мир ополчился против меня, рядом остался именно он. Лучший из всех, кто меня окружал. Самый близкий. И стал он таким только благодаря Тезарии Горст.

— Тезария не была исчадием пекла, — Джер заглянул мне в глаза. — Просто ей не повезло попасть в руки человека, которому она не могла сопротивляться. В те времена я был ещё слишком молод, чтобы всерьёз относиться к угрозе, которую он уже представлял. Считал, что на соперничество с ним меня толкает одна лишь личная ненависть. Поэтому игнорировал опасность.

— Надо было посмеяться ему в лицо! — пошутила я, надеясь сбросить напряжение, которое скручивало меня изнутри. — Кто он?

— С ним тебе ещё предстоит познакомиться, Юна, — неожиданно серьёзно ответил ментор. — Ты уже встречалась с плохими людьми, которых можно прировнять к исчадиям пекла. Но этот — сам Толмунд.

— Кирмос лин де Блайт, — понятливо кивнула я, как будто звук его имени мог бросить ему вызов. — Это его послание мне — рассекреченные портреты убийц в гостиной академии.

Джер криво усмехнулся и снова взял меня за руку.

— Я знала, что он следит за мной, — продолжила я, когда мы двинулись вдоль тропинки к его дому. — Догадывалась. Правда, не знаю, почему до сих пор жива. Видимо, ему недостаточно было мучений моей матери, и он решил потерзать ещё и меня в своей ненависти к семье Горст. Наверное, чувствует себя зверем, что загнал добычу и теперь готов разорвать. Но я сама разорву его.

Ладонь Джера чуть напряглась, когда в яркой хвое мелькнула белка.

— Ты ведь собиралась изучать его мышление и убеждения, — напомнил ментор, возвращая мне здравый ход мыслей. — Время пока ещё позволяет.

— Да, — я прикусила губу, устыдившись громких заявлений. — Знаешь, я была в приюте Ордена Крона перед тем… Перед тем как позвать тебя на плато. Они уверяли, что Кирмос лин де Блайт — это ты. Я всё думаю, чем Джермонд Десент не угодил проклятой организации?

— Понятия не имею, — пожал плечами Джер.