03.12.2015 года

Ну что ж, кульминация завершена. Долго я ее откладывала. Долго-долго. Боялась боли. Но оказалось, все не так страшно, если не писать в подробностях.

Теперь расскажу, как я из этого выбралась.

Диагноз мой так и не уточнили. Но уже с высоты одиннадцатилетнего опыта болезни и кое-какого приобретенного образования (оставим это наперед), я точно могу сказать: маниакально-депрессивный психоз (по новой классификации – биполярное аффективное расстройство) с выраженными маниакальными (радостными) и депрессивными (безрадостными) фазами.

С большим сарказмом вынуждена констатировать, что маниакально-депрессивный психоз – очень модная болезнь в творческой среде. Потому что ею болел, скажем, Гоголь. И бесполезно объяснять литератору-ипохондрику, что депрессивная фаза – это не когда ты сидишь в бассейне и, попивая коньяк, разъясняешь девочкам о психиатрическом происхождении своего таланта. Это когда твой мозг намертво приковал тебя к кровати и ты не можешь встать, даже чтобы поесть, и только природная брезгливость заставляет тебя доползти до туалета.

Я выгоняю Алика

Некоторые обстоятельства я сейчас пропускаю, потому что очень тяжело писать.

Когда я приехала, дома был полный порядок. Везде чувствовалась женская рука, и даже были вставлены новые металлопластиковые окна. Ребенок был ухожен и уже отвык от матери.

Оставалась только одна проблема: это до сих пор был мой дом. То есть проблема была только в моем присутствии.

Констатацию этого факта я встретила затяжной истерикой, как будто меня и не лечили.

А потом села на сломанный диван в кухне и «зависла».

– О чем ты думаешь? – разъярился Алик.

Я ничего не объясняла, просто смотрела в одну точку.

Алик вызверился и своими руками-молотами схватил меня за предплечье так, что выступили синяки. Я обозвала его и замахнулась рукой для пощечины, но получила пощечину сама, да такую, что меня свалило с ног.

– Я вызову полицию! – заливаясь слезами, пригрозила я.

– Ты теперь шизофреничка! – Алик возбужденно заходил по квартире.

Полицию я все-таки вызвала.

– Она все врет! Она сумасшедшая! – кричал Алик, когда его забирали в машину.