– Неважно, – перебила я.

Я была вторым человеком в Лондоне после моего отца, кто осмелился бы сказать подобное. Даже более низкий, менее изящный, но более простой в общении Уотсон иногда боялся своего друга.

– Дядя Шерлок, я скоро буду на Бейкер-стрит и верну вам то, что… одолжила. Вы, должно быть, здесь по важному делу, иначе зачем вам приезжать в Скотланд-Ярд. Я больше не смею вас задерживать.

И тогда, будто это я отвлекла его, а не наоборот, я извинилась перед окружающими. Прежде чем отвернуться, я заметила, что мистер Грейлинг, подозрительно прищурившись, переводит взгляд с меня на мистера Экхерта.

– Не могу поверить, что это был Шерлок Холмс. Настоящий Шерлок Холмс, – сказал мистер Экхерт вполголоса, шагая в ногу со мной. – Он действительно такой же блестящий детектив, как и в рассказах.

Я закатила глаза.

– Не думаю, что ему было трудно сделать эти выводы. На вас одежда моего отца, и, так как она на вас плохо сидит, это означает, что у вас нет дома и что я вас пригласила к себе. А что касается подробностей о вашем залоге, – продолжила я, показав ему бумагу, которую держала в руках, – подозреваю, что дядя прочитал в подробностях ваш документ об освобождении. Всем известно, что он умеет читать текст не только перевернутый, но и в обратную сторону. Он просто узнал тип документа, используемый для составления акта о залоге.

– Ого, – выдохнул мистер Экхерт, делая паузу, чтобы взглянуть через плечо и поймать еще один взгляд моего знаменитого родственника. – И доктор Уотсон тоже. Они оба выглядят так, как я и представлял.

– Мистер Экхерт, вы можете перестать лебезить перед ними и немного поспешить? Там есть один человек, с которым я не хотела бы сталкиваться. Нам нужно в музей.

Я ускорила шаг, и мой спутник поспешил за мной. Хотя ему явно было необходимо освежиться, я решила, что нам лучше как можно скорее добраться до мисс Адлер. В музее есть место, где он сможет умыться.

– Лондон… – произнес мистер Экхерт, когда мы покинули пределы здания, – он настолько отличается от того, который я пом… представлял. Он такой… закрытый, и тесный, и темный. Нет ни травы, ни деревьев, а еще он пахнет. Здания находятся почти друг на друге, и они такие высокие. Когда идешь по улице, не ощущаешь, что ты снаружи. Такое ощущение, что ты находишься внутри действительно огромного здания, похожего на торговый… м-м-м… Я имею в виду все эти мосты, дорожки и прочее. И эти открытые подъемники… Как вы их называете? Лифты? Город всегда такой темный, туманный и серый. А это что такое, вон там? Они выглядят как огромные воздушные шары на вершинах зданий. – он указал на «небесные якоря», которые состояли из полудюжины шаров, качающихся высоко над нашими головами.

Прежде чем я успела ответить, послышалось знакомое мурлыканье. Мы оба повернулись и увидели пароцикл, который, обогнув здание, умчался вниз по улице. Скользя над землей на высоте колена, гладкий, блестящий и быстрый, он пронесся мимо нас, словно медное пятно, оставив позади себя шлейф белого пара. Длинное черное пальто развевалось за пароциклистом, который склонился над рулем. Его глаза были защищены большими очками, а руки – коричневыми перчатками, на голове красовался авиаторский шлем, который, как я подозревала, скрывал рыжие волосы.

– Красивая штука! – воскликнул мистер Экхерт, останавливаясь, чтобы поглазеть на транспортное средство. – Что это было? Мотоцикл?

– Это пароцикл. Обычно они не такие быстрые и шумные. И…

Блестящие, напичканные шестеренками.

– Во всяком случае, это транспортное средство, вероятнее всего, незаконное, – продолжила я, даже не пытаясь скрыть свое раздражение. – Я бы не удивилась, если бы под паровым двигателем оказался какой-нибудь электрический механизм.

Когда я двинулась по направлению к музею, на лице мистера Экхерта появилось странное выражение. Он остановился и принюхался. В воздухе пахло чем-то вкусным, и я попыталась вспомнить, когда последний раз ела.

– Вкусно пахнет, – протянул он. – Еда, которую мне давали в тюрьме, была отвратительной.

– Лучшие уличные торговцы находятся на среднем и верхнем уровнях, – сказала я.

Поскольку за подъем на лифте приходилось платить, лучшие продавцы знали, где находятся самые платежеспособные клиенты.