Вместо ответа я твердо, но ласково поцеловал его в губы.

– Вот зачем вставлять в современный русский роман гомосексуальные сцены? В этом есть много минусов. Первый и самый главный. Тебя могут обвинить в пропаганде гомосексуализма среди несовершеннолетних. Второе. Тебя могут обвинить в разжигании ненависти к социальной группе гомосексуалисты.

– Подумаешь, один мужик другого в губы поцеловал. У меня вот тоже один дружок есть. Он своих детей в губы целует. Что же его теперь, за педофилию сажать?

Поцелуй в губы …. Не скажи. Если один мужик целует другого в губы… Это прелюдия ебли в жопу, это точно. Но вот зачем в этом романе тебе понадобилась вся это мерзость? Ведь ты даже не свой собственный опыт описываешь. Ты какие-то свои фантазии насчет этого опыта описываешь. Скажи мне ведь это так? Не заставляй меня переживать. Не жди, что у меня повысится кровяное давление. Отвечай, ну, живо!

-Не было у меня такого опыта. Успокойся.

– Надеюсь, что ты не врешь.

– Слушай, ты тут устроил такую психодраму из-за этого поцелую в губы. Мне право неловко. Хочешь, я уберу этот эпизод из текста?

– Нет, что ты. Не вздумай.

???

– Ну пойми ты дурья башка, вот пройдет время. Нравы смягчаться. Мы в конце концов догоним в моральном плане Европу и Америку. И тут начнут изучать по серьезному всю русскую литературу этого нашего времени. А нигде практически ни в одном произведении тема гомосексуализма не раскрыта. А у тебя раскрыта. Понятно дурачок?

– Понятно.

После небольшой паузы, он твердо, но ласково поцеловал меня в губы.

Съемки порнофильма. Сцена вторая. Целибат.

Все замерли. Замерли все. Иногда кажется, что время остановилось. Время остановилось. Но это не так. Все дышат, моргают ресницами, печалятся. Никто не может вновь начать разговор или какое-нибудь действие. Безобидное. Например, можно встать подойти к кулеру налить холодной воды, добавить немного горячей. Сделать глоток-другой. Успокоиться. И начать говорить. Говорить начал Дедушка.

– Я вот теперь вообще не понимаю, как я буду ебать Бабушку. Да и Маму с Дочкой. Вы же, оказывается, родные близкие души. Мы с Вами умирали вместе уже раз по сто. Или двести. Мы вечные существа, мы никогда не умрем. Сейчас это совсем ясно стало. Мы только мыкаемся по Вселенной в разных образах. Играем друг с другом. Только раньше мы ничего не помнили. А сейчас вспомнили кое-что. Не все, но кое-что. Нам важными делами надо сейчас заниматься, а не сниматься в этом порнофильме. О душе там надо думать, о Боге. Я, короче, отказываюсь дальше сниматься. Улечу ближайшим рейсом.

– Нет, подождите друзья, – заполнил возникшую пузу, Режиссер, – это в высшей степени непрофессионально.

– Что непрофессионально? – переспросил его Дедушка.

– Ну вот так поступать непрофессионально. Мы же профессионалы. Мы все в этом бизнесе много лет. Многие – десятилетия… – вкрадчиво продолжил Режиссёр.

– Никого здесь нет, кто в бизнесе десятилетия. Может только Дедушка уже лет пятнадцать в бизнесе, – вставила свое веское слово Бабушка.

– Семнадцать, – если быть до конца точным, – поправил всех Дедушка.