Начало какое-то невнятное, но подкупает, что автор, что называется, «берет быка за рога». Без всяких вступлений, описаний, раскрытия характеров. Сразу – бах – в ледяную воду действия. Ну и по «набухшим соскам» сразу понятно, что секс будет. В целом неплохо, но сумбурно.

– Итак, – это видимо у него такое слово-паразит, – Вы внимательно ознакомились с текстом договора?

– Внимательно, – ответила я. Хотя это была ложь, я даже в глаза не видела этот договор. Я даже понятия не имела, о каком договоре шла речь.

– Вы готовы его подписать? – он избегает смотреть мне в глаза.

– Готова.

– Что ж чудесно, – с облегчением сказал он и залез в тумбочку и достал два экземпляра этого договора.

Бумага была желтоватой. Было ощущение, что текст договора был напечатан на очень дорогой пишущей машинке. Доктор подвинул экземпляры договоров и положил поверх них дорогую перьевую ручку. «Паркер». Почему-то подумала я. Человек в белом халате кивнул головой, всем своим видом подтверждая мою догадку. «Угадала». Телепатически передал мне мысль. Я взяла первый экземпляр договора, открыла его на последней странице. «Донут Роман Исаакович». Вот значит, как зовут их генерального директора. Я поставила подпись напротив своей фамилии.

– Надо расписаться на каждом листе договора, – настойчиво предложил врач-программист.

Я расписалась на каждом листе договора. Потом взяла второй экземпляр и проделала то же самое. Потом передала ему оба экземпляра договоров.

– А когда Роман Исаакович распишется на каждом листе договора? – спросила я насмешливо.

– Не волнуйтесь, прямо сейчас, – сказал мой собеседник и начал неторопливо, каллиграфическим подчерком расписываться на каждом листе.

– Очень приятно, Роман Исаакович, меня Елена зовут, – я кокетничать что ли начала, как неожиданно.

– Я знаю, – сухо ответил Роман и продолжил оставлять на листах бумаги эти свои произведения искусства.

Это сон. Я отчетливо понимаю, что это сон. Как я это поняла? Очень просто. Я совсем не помню, что произошло до этого момента. Последнее, что я помню – это то, как я пришла домой, сняла туфли и переоделась. Одела шлепанцы и пошла делать себе пасту. Поужинала, выпила бокал белого сухого вина, поболтала с подругой о том о сем, и легла спать. И вот видимо продолжается этот сон. Однако он непрерывный, очень четкая картинка, очень четкие ощущения вообще, и у меня, естественно, появились сомнения. Сон или не сон?

У всех современных авторов прослеживается такая тенденция. Чуть какие затруднения в изложении событий появляются, тут же все как один бегут под спасательный «зонтик» сновидений, алкогольных и наркотических опьянений и, наконец, если и это не спасает их текс, то они прибегают к помощи необъяснимых явлений природы. Все писатели-фантасты так поступают, как один. Остаться в рамках реализма уже никто не способен.

– Не сон, – угрюмо сказал Роман Исаакович и мельком глянул на меня.

– Вы мысли что ли мои читаете? – я начала, по-моему, паниковать.

– Нет. Но все реагируют более-менее одинаково. Плюс у меня инструкции есть на этот счет. Как только вижу легкую панику в глазах клиента, я сразу ему… ей … Вам, в частности, должен сказать, что это не сон.

– Я сама хотела первой у Вас спросить, – я, кажется, начинаю что-то смутно вспоминать.

– Спрашивайте, – он прям приготовился-приготовился отвечать на мои вопросы.