- Ты самый настоящий шут, - не убирая ладони от лица, сказал Тимур.

- Как легко получить клеймо в современном обществе! – патетически провозгласил Руслан, - впрочем, в средние века было еще проще: чуть не так глянул, готовь пятки – поджигать будут, уже и костер сложили. А насчет Таи, друг мой, - посерьезнел мужчина, - купи ее.

Тимур даже не стал переспрашивать. Устроил ладони на столешнице и посмотрел Руслану в глаза. Тот не шутил, как могло бы показаться, наоборот – говорил серьезно.

- Да, просто дай ему денег.

- Ты сумасшедший, - с какой-то жалостью протянул Тимур, - и я тоже, раз тебя слушаю.

***

По прилету домой отношения не улучшились, отнюдь, все стало только хуже. Причем, теперь Тая не старалась сгладить острые углы, а лишь наблюдала за Святославом, рассматривая новые для себя черты его характера, грани переменчивой натуры. Он мог валяться на диване несколько дней к ряду – хандрить, ничего не есть – ждать, пока Тая придет после работы и приготовит ужин. Максимум, на что его хватало – заказать пиццу. В такие вечера Таю ждали коробки, испачканные кетчупом и пустые банки из-под пива. Мог пропасть на несколько дней – ищи, свищи. Возвращался потрепанный, с отросшей щетиной на лице и крепким запахом перегара изо рта. Иногда от него пахло дешевыми женскими духами, иногда на рукаве красовался смазанный след от помады.

Очень скоро такое поведение стало раздражать. Тая догадывалась, что он нарочно – ведет себя, как паразитирующий, наглый клещ, ждет, выжидает, пока Тая сама выгонит его, выставит за порог. Такое ребяческое поведение отнюдь не добавляло Святославу баллов в глазах Таи. Более того, таяли и те, которыми наградила его, безответно страдая в разлуке. Отчего не прогнала до сих пор, Тая не знала. Ведь призналась себе, что от чувств осталась только одна единственная искра, да и то, держащаяся на последнем дыхании.

Тае казалось, выскажись она недовольно, он ухватится за ссору, как за спасительную соломинку, и трусливо выскочит за дверь. Наверное, только из упрямства Тая молчала. Решила, что если так его прижало – пусть найдет силы сказать, как есть.

Но, все получилось куда интереснее.

В один из вечеров к Тае заехал родитель. Он привез корзину разнообразных вкусностей: свежую клубнику, пол-литровую банку «Нутеллы», швейцарский шоколад, конфеты и еще много всего калорийного.

- Дочь, встречай, - с порога крикнул Александр Григорьевич, разуваясь.

Пальто снимать не стал, расстегнул верхние пуговицы, поскольку заглянул на минутку.

Таи дома не было, а Святослав наоборот – как раз отдыхал на диване. Вот и пришлось именно ему встречать гостя.

- Таи нет, - протягивая руку, сказал Святослав.

Александр Григорьевич пожал ладонь с небольшой заминкой, но в руки себя взял быстро. Познакомились, затем родитель отдал заготовленную корзину, отказался от кофе (к вящему облегчению Святослава), раскланялся, напоследок заведя светскую беседу о бесчинствующей погоде.

Знал бы Александр Григорьевич, какую роль выпало ему сыграть в тот день на подмостках дочкиной судьбы, передумал бы заезжать.

Проводив гостя, Святослав остался в темноте кухни: жевал шоколадный батончик, и неотрывно смотрел вглубь двора. Оттуда как раз вырулил шикарный «БМВ», в кожаном салоне которого находился Таин родитель.

Мысли Святослава роились, наслаивались: отчего бы Тае жить в почти нищете, когда родственник вон, одет с иголочки в пальто ручной работы, почему не сказала о нем ничего, хотя, последнее было понятно – не доверяла больше.

С того вечера поведение Святослава переменилось. Он снова стал аккуратным, внимательным, чутким. Готовил ужин к приходу Таи с работы, поливал цветы, пыль вытирал. А еще, ненавязчиво старался узнать – кто ее отец, чем занимается.