Леклерк писал Наполеону:
В конце концов, Леклерк тоже свалился с желтой лихорадкой и через неделю скончался. Полина приказала забальзамировать тело мужа, положила в его свинцовый гроб свои отрезанные волосы, заплетенные в две толстые косы, а сердце поместила в золотую урну с выгравированной надписью:
8 ноября она отплыла на родину, увозя с собой прах мужа. О пребывании Полины на острове написано много, и явно просматривается тенденция очернения родни Бонапарта, которой увлекались как роялисты, так и вообще враги Наполеона. Баррас, например, в своих мемуарах написал, что Полина вступала в галантные отношения «не только со всеми белыми в составе армии, но также и с неграми, желая сравнить их». Если учесть, что экспедиционный корпус состоял из 35 тысяч солдат, абсурдность этого утверждения очевидна. Агент Фуше обвинял ее в связях с местными лесбиянками и романами с генералами Дебейем и Бойе, начальником штаба Леклерка. Проверить все это теперь трудно, но факт, подтвержденный в 1938 году исследованием доктора Парланжа, убедительно говорит о том, что там она заразилась сифилисом.
Обратное плавание длилось восемь недель. Полина вернулась во Францию совершенно больной. По прибытии в Тулон она отправила брату следующее послание:
Молодая женщина чувствовала себя настолько больной, что даже не присутствовала на торжественном погребении Леклерка в его поместье Монгобер. Светские дамы, радовавшиеся уничтожению соперницы, захлебывались от восторга, делясь впечатлениями, насколько Полина «увяла и поблекла». Правда, она осталась богатой вдовой: состояние Леклерка превышало миллион франков, не считая поместья, особняка на улице Победы и имения в Ломбардии. Полина сочла свой дом на бульваре Курсель несоответствующим ее положению и купила у наследников герцога де Шаро за 400 000 франков великолепный особняк в аристократическом предместье Сент-Оноре. Наполеона подарил ей 300 тысяч на обустройство нового жилища и определил из личных средств пенсию в 60 000 франков. Невзирая на траур, Полина начала посещать салоны и приемы. Теперь она могла, наконец, осуществить свою мечту: обзавестись каретой, причем более роскошной, нежели карета сестры Каролины Мюрат: позолоченной. Через месяц после возвращения сестры ее старший брат Жозеф был вынужден высказать ей порицание:
– Наша семья теперь на виду у всех. Необходимо соблюдать приличия.
Но она не обращала на подобные замечания никакого внимания. В Париже теперь полновластно царили три женщины: Жозефина, Жюльетта Рекамье и Полина. Она оформила и меблировала свой особняк в стиле «Возвращение из Египта», что весьма польстило ее брату. Полина блистала в обществе в великолепных туалетах от лучших портных. Но очень быстро эти прозаические заботы и небольшие триумфы приелись ей, и она призналась подруге Лоре Жюно:
– Я скучаю.
Второе замужество
В семействе Бонапарт это признание восприняли озабоченно, опасаясь, как бы томящаяся от скуки Полина не выкинула какой-нибудь непростительный фортель. Наполеон, который теперь имел полное право считать, что судьба Европы находится в его руках, решил, что повторный брак сестры должен был поднят на уровень события государственного значения.
– Ей нужен высокородный муж, богатый и полезный для меня в сфере дипломатии.
Всеми этими качествами, с его точки зрения, обладал пятидесятилетний граф Франческо Мельци д’Эрил, вице-президент недавно созданной Итальянской республики, президентом которой был сам Наполеон. Первый консул известил потенциального жениха об этой высокой чести через своего адъютанта. Мельци, который имел возможность наблюдать поведение Полины во время ее пребывания в Милане, перепугался и высокую честь отклонил. Он объяснил отказ своим возрастом и желанием всецело посвятить свою жизнь исключительно исполнению служебных обязанностей, поглощавших все его время.
Но в этот момент произошло нечто неожиданное: Полина увлеклась человеком, который по всем статьям соответствовал требованиям ее могущественного брата. Это был итальянец, отпрыск одной из старейших, богатейших и влиятельнейших семей Италии, насчитывавшей на своем династическом древе таких выдающихся личностей как папа Павел V, любитель искусства и покровитель выдающегося архитектора и скульптора Бернини, помимо всего прочего творца знаменитой колоннады на площади перед собором Св. Петра. Князь Камилло Боргезе был красив, молод (28 лет), холост, обладал огромными землями в Италии, великолепным дворцом в Риме, наполненным ценнейшими произведениями искусства, вошедшими в историю. Он увлекся идеями Великой французской революции, стал поклонником Наполеона и решил перебраться из сонного Рима в Париж, где все дышало идеями нового времени.
Аристократ появился во французской столице в конце марта 1803 года и быстро стал одной из самых популярных фигур в салонах. Князь увлекался скачками, слыл прекрасным наездником и разъезжал по Парижу, лично управляя упряжкой из четверки породистых лошадей. Ум князя, витавший в сферах высокой мысли, не опускался до тривиальностей прозаической жизни, подобные вопросы были в ведении синьора Анджолини, бывшего посланника Великого герцогства Тосканского в Париже. После того, как Наполеон сильно перекроил карту Италии на свой лад, он не пожелал покидать Париж и стал представлять интересы князя Боргезе.
Анджолини знал, что Наполеон хочет выдать Полину замуж за итальянца, и связался с Жозефом Бонапартом, который знал отставного дипломата по 1798 году, когда был послом в Риме. Полина, уверенная, что такой неотразимый мужчина явно должен быть пылким любовником, воспылала к нему страстью. Но князь отказался от этого проекта, ибо не был заинтересован в политическом браке и ему не нравилась Полина (по слухам, он предпочитал женщин с пышным бюстом). Наполеон, рассчитывавший, что этот брак сильно поднимет реноме семейства в глазах французских аристократов, счел себя оскорбленным. Но синьор Анджолини привлек к делу папского нунция, кардинала Капрару, который сумел втолковать князю, что брак между сестрой Первого консула сослужит великую службу Святому престолу. Уже 21 июня Жозеф получил письмо от Анджолини (до сведения которого было своевременно доведено, что его усилия будут щедро вознаграждены):
Все действующие лица этого мероприятия были чрезвычайно довольны, но более всех Полина, которая желала немедленно вступить в брак. Ей не терпелось разъезжать по Парижу в карете, на дверцах которой будет красоваться княжеский герб. Однако, тут она натолкнулась на непреодолимую преграду в виде кодекса, который теперь принято называть Наполеоновским. Согласно ему, овдовевшая женщина не имела права ступать в повторный брак ранее, чем через десять месяцев после смерти мужа[40]. Таким образом, она не могла выйти замуж ранее 3 сентября 1803 года. Полина жаждала сократить этот срок, но Наполеон категорически отказался пойти ей навстречу. Он не стал возражать лишь против подписания брачного контракта, каковое событие состоялось 23 августа у того нотариуса, по фамилии Лагидо, который оформлял брачный контракт Наполеона и Жозефины. Полина получала от брата в подарок приданое в сумме 800 000 франков, у нее оставалось наследство Леклерка. Князь обязывался ежегодно выдавать супруге 20 000 франков на карманные расходы. Она имела право в течение всей жизни пользоваться любой частью дворца Боргезе и двумя каретами, предел мечтаний любой аристократки.