К чемодану. А потом вновь возвращается ко мне. Обжигает.

Я все еще стою перед ним в одном полотенце, доходящем до середины бедра. Капли с волос оседают на плечах и бегут по спине. Окно в комнате стоит на микропроветривании, и мне не холодно, но на коже все равно выступают мурашки.

Сжимаю кулаки. Он что, не понимает, что я решила перешагнуть через Москву и остаться с ним? Я хочу быть с ним. После всего, что было, только это сейчас имеет значение.

— Я на него опоздала.

— Ладно, купим билет на следующий. Где твой телефон? Я тебе звонил. Ты не ответила.

Моргаю несколько раз. А вот Мирон не мигая смотрит прямо мне в глаза. И продолжает стоять напротив, не двигаясь. Я вижу, что ему тяжело. Губы сжаты, грудная клетка часто вздымается, на лбу поблескивают капли пота.

— Ты меня гонишь? — язык еле ворочается, так сложно мне произнести эти слова. — Хочешь, чтобы уехала? Прямо сейчас?

— Да.

— Ладно…

Внутри образовывается вакуумная пустота. Там, где еще секунду назад билось сердце, отдает тупой ноющей болью.

На плохо гнущихся ногах подхожу к чемодану и выдергиваю оттуда свежее белье, первые попавшиеся джинсы и толстовку. Отбрасываю в сторону полотенце и начинаю спешно одеваться. Всхлипываю, зажимая рот ладонью.

И в этот момент меня обнимают теплые и сильные мужские руки. Мирон стискивает мои плечи, сминает обнаженную грудь, и утыкается лицом мне в затылок. Шумно дышит, втягивая носом воздух. И целует… раз, другой. Это так трепетно и нежно, что я внутри разлетаюсь на тысячу маленьких осколков.

— Почему? Что я опять сделала не так? Боже… я ведь сдалась тебе. Я люблю тебя. Так сильно люблю. А ты опять меня ранишь. Знаешь, как я испугалась вчера за тебя? Я чуть не умерла от страха. Если бы с тобой что-то случилось, наверное, действительно умерла бы… — говорю тихо, хотя внутри я кричу.

Объятия Мирона становятся только крепче. Он словно не хочет меня от себя отпускать. Борется сам с собой.

— Ты все сделала так, малышка. Но тебе нужно уехать из города. Твоя сексуальная задница привлекает слишком много уебков. Ярослава еще не поймали. Отец подключил свои связи, и я… Блть. Я боюсь, что он доберется до тебя. Там меньше шансов завестись, а здесь все знают, что ты моя, — произносит Мирон. — Именно поэтому и поедешь. Сейчас здесь начнется заварушка, и я не хочу думать, что тебя зацепит по касательной. Ты по какой-то причине притягиваешь к себе все неприятности мира.

— Поэтому и ты ко мне прилепился? — усмехаюсь невесело.

— Именно, — легко соглашается Мирон. — Не смог пройти мимо. Не смог выкинуть тебя из башки.

Я не вижу его лица, а мне очень хочется взглянуть в его глаза и удостовериться в том, что все —, сказанное им, правда. Кладу на его ладонь свою. Наши пальцы переплетаются.

— Я твоя?

— А чья?