- Выпей это.

Ведьма, одетая в длинное черное платье с белыми вставками, открывающее ее плечи, протянула Джеральду бокал из черного стекла.

- Что это?

- Начало волшебства, - фиалки глаз блеснули в окружении черных теней, таких же темных, как ее волосы. – Ничего опасного. Чтобы отправиться туда, где состоится праздник, я должна открыть портал. Если ты это не выпьешь, то через портал пройти не сможешь. Давай, пей, не бойся. Не буду же я начинать праздник с отравления кавалера?

Джеральд взял бокал и осторожно принюхался. Густая черная жидкость пахло травянисто: кажется, шалфей и что-то еще. Он решился и залпом выпил бокал – на вкус оказалось даже приятно, что-то вроде некрепкой травяной настойки.

- Считай до двадцати, вслух, - скомандовала госпожа Вистерия.

- Раз, два, три, четыре, пять, - и тут мир вокруг Джеральда взорвался звуками и красками.

Громко играла музыка, какой-то фокстрот, люди вокруг, множество нарядно одетых людей, громко разговаривали, смеялись, кричали, отчаянно щебетали птицы. Пахло духами, свечным воском, шампанским, тыквой и жасмином. Разноцветные платья самых ярких и странных расцветок и фасонов, тысячи цветов в сотнях ваз, блеск многоцветных птичьих оперений – птицы сидели на ветках, на капителях колонн, порхали под высоким потолком зала.

- Нравится? – Вистерия хитро посмотрела на Джеральда.

- Потрясающе, - прошептал он.

- Это только начало. Пойдем дальше.

Она взяла его под руку и повела в следующий зал. Огромное ярко освещенное пространство было превращено в сад, и это был самый красивый сад, который когда-либо доводилось видеть Джеральду, а он их повидал немало. По центру зала струился ручей, огибая камни и корни деревьев. Деревья же, пышные, темно-зеленые, были окружены большими клумбами с разноцветными цветами. Несмотря на то, что нынче была граница октября и ноября, в зале благоухали тюльпаны, гиацинты, розы, пионы и тысячи других красных, белых, желтых, синих и лиловых цветов, которых Джеральд раньше даже и не видел.

По ветвям деревьев струились плющи и цветущие клематисы, массивными гроздьями свисали цветы сладко пахнущей глицинии. Джеральд поднял глаза и потряс головой в изумлении: под потолком в воздухе сами по себе, без какой-либо поддержки, парили сотни шаров, образованных десятками тысячами цветов, похожие на невероятно изысканные праздничные кремовые торты.

О том, что нынче Самайн, напоминали лишь расставленные то тут, то там, тыквы с вырезанными на них смешными или страшными лицами да золотые связки пшеницы и ржи в вазах на столах по периметру зала.

Где-то в глубине, Джеральд не видел где, играл струнный квартет. Шампанское лилось рекой, бокалы, соприкасаясь, мелодично звенели. Гости прохаживались по залу, здороваясь и раскланиваясь друг с другом, обсуждая какие-то незначительные светские новости.

С Вистерией многие здоровались, и она радостно отвечала на приветствия. Юная ведьмочка с ярко-рыжими волосами и ожерельем из цветов ноготков поверх наглухо, до шеи, застегнутого белого платья похотливо улыбнулась Джеральду, однако тут же стушевалась, наткнувшись на холодный взгляд Вистерии. Обалдевший от шума и впечатлений Джеральд лишь машинально вежливо приветствовал собеседников своей спутницы, больше глазея по сторонам. Платья женщин не сильно отличались по фасону от тех, что Джеральд видел на балах в Нью Эвалоне. Может быть, чуть больше красок, чуть больше кружев и бантов, чуть меньше драгоценностей, но зато множество украшений, сделанных из перьев, меха, трав и дерева. Макияж ведьмы предпочитали обильный: или вызывающе яркий, или, наоборот, как Вистерия, в темных тонах. Некоторые женщины даже полностью раскрашивали лицо в стилистике черепа.

Одежда мужчин была настолько же скучной, насколько это было принято в Нью Эвалоне. Однако здесь, похоже, было в порядке вещей одеть фрак и галстук на голое тело, без рубашки, или нацепить на голову маску какого-нибудь животного: кота, козла, свиньи или ящерицы. Впрочем, присмотревшись внимательнее, Джеральд уже не был так уж уверен, что это маски.