Дай мне силы во сто крат!

Мать моя, отец мой, Боги,

Помогите мне в дороге!

Где сокрылася девица,

Дайте тайне приоткрыться!

Расскажите, не тая,

Здесь о том молю вас я!

В котелке с хлопком произошла лиловая вспышка, ярко осветившая комнату. Фиолетовый отсвет почему-то еще долго бегал между крутящимися и качающимися зеркалами. Звенели ключи.

Голос ведьмы стал глубоким и низким. Количество вторящих ей голосов, казалось, увеличились в десятки раз. Избушка заполнилась огромным хором кричащих, декламирующих, шипящих и скрипящих голосов, от чего Джеральду захотелось зажать уши, а стены и полы ветхого домика ощутимо задрожали. Ведьма перешла на какой-то совсем незнакомый язык, хор вторил ей.

Дэркам, булир, ворэкампхам,

Бистер, сэнекум видалтам!

Вирахор, энегалэйтор,

Бисен, фаригхам анейтор!

Дивабаль соренту мгохам,

Пенегрол гурентам, ворхам!

Мисерондхор имдигхлайлэ,

Бгдехам, веригхор, энгхайлэ!

Внезапно всё прекратилось. Пламя свечей и очага погасло: его не задуло, оно просто как будто исчезло. Исчезли и голоса – оглушительная тишина, ни скрипа, ни шороха. Зеркала, перья и ключи замерли. Госпожа Вистерия застыла с ложкой в руках и с закрытыми глазами. В этой недвижности и тишине Джеральд боялся не то что пошевелиться, но даже дышать.

Наконец, через минуту, ведьма открыла глаза, медленно положила ложку обратно в котелок и, развернувшись, вернулась за стол и села на свое кресло.

- Придвигайся ближе, - поманила она, - я не буду кричать тебе через всю комнату.