– Это ложь! – не поверил Ник. – Вы сами мне говорили о нем в прошлый раз.

Нойберт помедлил.

„Ты действительно хочешь это знать?“ – напечатал он, наконец.

– Да.

„Тебе не понравится, то, что ты узнаешь“.

– Пускай.

„Ладно, но не говори потом, что я тебя не предупреждал“.

– Говорите уже!

„Мы разделили его мозг на две части и подсадили двум реципиентам. Получилось два разных существа, условно говоря, добрый Шкипер и злой Шкипер“.

Ник почувствовал, как почва уплывает у него из-под ног. Перед глазами мгновенно пронеслось все его детство, когда он остался круглым сиротой – холодное, бесприютное, беззащитное. Холостой Санжит вечно возился в своей закусочной. Чтобы выжить в метро, Ник должен был стать таким, как стал – бесчувственным и жестоким. И все из-за этой твари.

Он сжал кулаки так, что побелели костяшки пальцев. Его тяжелый взгляд уперся в темные зрачки зверя. Тот оскалился и зарычал, а затем растянул губы в некое подобие неуклюжей улыбки, обнажив длинные желтоватые клыки. Он неотрывно глядел в глаза Ника, а затем все-таки не выдержал и мигнул.

– Чтоб ты сдох, сволочь, со своими экспериментами! – негромко произнес Ник.

„Это уже произошло“, – неожиданно напечатал тот.

– Зачем ты сделал это с ним? – спросил Ник.

„Было интересно. Наука есть наука“.

– Знаете, Нойберт, ваше теперешнее положение имеет одно неоспоримое преимущество над предыдущим, – сказа Ник.

„Какое же?“

– Я не могу свернуть вам шею голыми руками.

Нойберт опять ухмыльнулся.

– Но у меня есть автомат, не забывайте об этом. И ваша прекрасная жизнь в новом теле может оборваться в любой момент, не успев толком начаться.