– Я? Ничуть! Да вы спросите сами.

Ник приблизился к клетке. Монстр встал ему навстречу и ухватился передними лапами за прутья. Росту в нем оказалось более двух метров, телосложение было мощным и массивным, а кисти рук поражали размерами.

– Нойберт, – спросил Ник, чувствуя себя по-дурацки оттого, что разговаривает с животным у всех на виду, – это вы?

Монстр посмотрел ему в глаза и медленно кивнул. Ник оглянулся на Хендерсона.

– Но почему? Ничего не понимаю.

– Он был серьезно болен – рак в третьей стадии. Я выступал против этой операции, но он настоял. Считал, что его могучий мозг справится с чужим телом и сделает то, чего не удавалось прежде – полностью очеловечит его. Не получилось, как видите. Итог печален: он жив, как биологическое существо, но умер, как ученый и хирург.

– И из-за этого вы держите его в клетке? – спросил Ник.

– Не только. Оказалось, что тело временами берет верх над разумом. У него случаются приступы немотивированной агрессии, и тогда он крушит все вокруг. Может даже повредить себе самому в приступе ярости. Так что ему безопаснее быть здесь.

– Он не говорит?

– Увы, нет.

– Как же вы с ним общаетесь?

– Через монитор.

– То есть? – не понял Ник.

– Он печатает на клавиатуре, а мы видим на мониторе компьютера, что он написал.

– Я хотел бы с ним поговорить, – сказал Ник.

Хендерсон протянул монстру клавиатуру и тот с готовностью принял ее. От клавиатуры шел длинный провод к стоящему на столе рядом с клеткой компьютеру.

– Зачем вам захваченные пиратами люди? – спросил Ник.

Толстые пальцы монстра стали осторожно нажимать на клавиши.

«Для операций», – прочитал Ник на мониторе.

– А монстры, которых они везли вам?