4 мая я был в Хойниках. Хотя этот район оказался вне зоны отселения, уровень радиации был предельным. От цифр на дозиметре бросало в дрожь. А ведь людям предстояло жить здесь. Жить, не видя и не чувствуя врага, но постоянно подвергаясь исходящей от него опасности и не зная, как ей противостоять.

Руководителей района на месте не оказалось, и я поехал в Брагин. Не доезжая трех километров, увидел, как по полю, поднимая столбы пыли, ходит одинокий трактор. Приказав жестом остановиться, я подошел поближе. Тракторист был, конечно, без марлевой повязки.

- Зачем вы перепахиваете поле?

- Начальство приказало. Сказали: какой-то стронций тут выпал. Вот и надо ячмень запахать. Что б, значит, он в землю ушел.

- А почему без повязки?

- А на кой она мне! Не первый год в колхозе работаю. К пыли привыкший.

- Так пыль-то не простая, со стронцием!

Тракторист равнодушно махнул рукой:

- Что со стронцием, что без стронция - пыль она и есть пыль.

И не дожидаясь дальнейших расспросов, повернулся лицом к трактору.

В Брагине я застал секретаря обкома партии, заместителя председателя облисполкома, секретаря Брагинского райкома партии и председателя Хойникского райисполкома. Там же были министр коммунального хозяйства республики А. И. Безлюдов, начальник Гомельского облдорстроя М. А. Немцов и управляющий ДСТ № 2 К. К. Костенко. Определив объекты, на которых надлежало в первоочередном порядке выполнить необходимый комплекс работ, мы разъехались по населенным пунктам, я - в Комарин.

Дорога шла по землям совхоза. Мне приходилось бывать в нем. Это было крепкое хозяйство с ухоженными дорогами, застроенная добротными домами центральная усадьба утопала в садах. Сейчас же поселок был мертв. Лишь незакрытая кем-то дверь поскрипывала под порывами ветра. Мне показалось, что тишина была необычной. Не умиротворяющей, которая повисает над селом теплой летней ночыо, когда лишь цикады да одинокая гармонь нарушают покой уснувшей деревни, а звенящей. Я явственно слышал этот странный, пугающий звук. Включил дозиметр. Стрелки зашкаливало.

Вдали показался лес. Он весь светился желтым светом.

- Пожар, что ли? - предположил водитель.

- Да нет. Это не пожар. Это и есть радиация.

На лесной опушке был разбит палаточный городок для призванных из запаса военнослужащих. Подумалось: «Какая беспечность! За несколько дней они заработают здесь букет болезней!»

И сам же себе ответил: «А где спрячешься от радиации? Она повсюду и жертвы неизбежны».

За несколько дней я проехал по Могилевской и Гомельской области, оценил обстановку на месте. С учетом полученной информации в середине мая провел заседание коллегии Миндорстроя в узком составе. На нем расписали задания для облдорстроев…

В чем заключались задачи дорожников? С одной стороны, руководители дорожных организаций вместе с автомобилистами принимали активное участие в эвакуации населения из наиболее пораженных зон, где выпали тяжелые металлы: стронций, цезий, плутоний. С другой - за счет устройства асфальтобетонных покрытий надо было минимизировать облучение людей радиоактивной пылью. Ведь реактор продолжал работать, выбрасывая на значительную высоту опасные пылевидные вещества, которые тут же уносились ветром и осаждались на землю, оставляя «грязные» пятна.

Коллективы дорожников принимали самое непосредственна участие в ликвидации последствий аварии в Брагинском, Хойникском, Наровлянском районах. А затем на картах появились новые районы - Чечерский, Ветковский, Кормянский и другие.