– Чего вам надо?

– Лили, – откликается знакомый голос. – Это Сэм. Сэм Тренч.

Сэм Тренч. Первое, что приходит на ум Лили: «Ему нельзя видеть меня в таком наряде: я выгляжу совсем не той, какой обычно перед ним являюсь». Ее посещает мысль попросить его немного подождать и в это время переодеться в голубое шерстяное платье, но затем она думает: «Почему бы миру не увидеть меня в этом новом виде – преображенную Белль девушку, которая собирается в оперу?» Так что она открывает ему дверь, и он снимает шляпу и смотрит на нее ошеломленным взглядом.

– Платье не мое, – торопливо объясняет она. – Я просто перешиваю его для подруги…

Она видит, что он вбирает в себя зрелище: серебристое кружево над грудью, туго утянутая талия и накладные завитки. Его лицо в тени, но она чувствует, что выражает оно то, что она замечала в его взгляде еще в церкви, – вожделение, которого он не способен скрыть.

Он не двигается с места. Говорит:

– Не буду отвлекать вас от шитья. Я только проходил неподалеку и решил… Решил, что должен убедиться…

– В чем?

– Убедиться в том, что у вас все в порядке.

– О да, у меня все прекрасно, благодарю за беспокойство.

– Хорошо. Что ж, тогда я, пожалуй, пойду…

– А может, – предлагает Лили, – отдохнете немного у моего камина? Могу сварить вам шоколаду.

– О нет. Не хочу доставлять вам хлопот.

– Никаких хлопот. Заходите. Заодно расскажете, какие преступления вы раскрыли за минувшую неделю!

Лили наполняет кастрюлю водой и ставит ее на закопченную плиту. Она подбрасывает угля в очаг – очень осторожно, чтобы платье не оказалось слишком близко к огню.

Сэм Тренч, одетый в униформу, оглядывает комнату, оценивая глазом суперинтенданта каждый предмет: корзинку с шитьем Лили на маленьком столике, и узкую тахту, на которой она спит, и ее заношенные вещи. Затем его взгляд возвращается к ней, и она вспоминает, что довольно давно, еще до того как он познакомил ее со своей женой, она представляла, как сидит рядом с ним на каменной скамье во дворе церкви и чувствует тепло его руки, едва касающейся ее ладони, и как тогда гадала, не станет ли этот заурядный незнакомец тем, кто каким-то образом спасет ее от смерти.

Заваривая шоколад, она спрашивает, как дела у Джойс, и Сэм отвечает, что несколько раз в год случаются моменты, когда Джойс «закрывается», внезапно уходит в себя, и ничто не способно ее оттуда вернуть, и что сейчас как раз такой момент.

– И даже я, – говорит он, – я не могу вытащить ее оттуда, где она сейчас.

– Ох, – говорит Лили, – но ведь она уходит в себя не просто так. Если бы вы знали причину…

– Причина мне известна. Она горюет по детям, которых не смогла родить.