– Сбежал, гад! – прорычал Сосновцев, вглядываясь в черноту двора. Нигде не было видно ни единого движения. – Да ловок как!
– Кто сбежал?! Объясните же толком, что произошло?
Андрей в двух словах рассказал о происшествии. Извинился за стул и разбитую вазу.
– Пустое, – отмахнулся штабс-капитан. – Однако намерения наших недругов куда серьёзнее, чем я предполагал. Паршивец через крышу пробрался, там есть пролаз возле дымохода. Но кто мог подумать, что они на такое отчаются?
– Да, приключение продолжается, – невесело пошутил Сосновцев.
– Боюсь, Андрей Павлович, приключения, столь похожие на неприятности, только начались. До рассвета четыре часа. Вы прилягте, а я подежурю.
– Вряд ли они сегодня сунуться.
– Бережёного бог бережёт. Первый поезд на Москву в восемь утра. К этому времени мы должны быть на вокзале и взять билеты. Завтра пятница, последний день присутствия. Либо мы попадём к моему знакомцу к окончанию приёма, либо, ещё лучше, договоримся на субботу. Чем быстрее ваша статья попадёт в надёжные руки, тем нам безопаснее. И вот ещё…
Селивёрстов вышел, но скоро вернулся с полированным плоским ящичком примерно пятьдесят на сорок сантиметров. В ящичке, на тёмно-синем бархате лежали два револьвера, очень похожих на те, из которых так нравилось Андрею палить по мишеням.
– Это так называемые дуэльные револьверы, – поведал отставник. – Как офицер я имею право иметь такие, хотя дуэли в империи официально запрещены. Но традиции невозможно отменить указом, даже высочайшим. Так что, пользоваться нельзя, а иметь можно. Благодаря связям, я заказал дуэльное оружие в виде точных копий офицерских револьверов. Полагаю, пришло время иметь кое-что для самозащиты. – Он вытащил из футляра один револьвер и подал Андрею. – Оружие пристреляно и снаряжёно. Завтра, точнее, уже сегодня, выдам запасные патроны.
Сосновцев взял в руку тяжёлый револьвер. Ребристая ручка придавала уверенности.
– Похоже, Никодим Митрофанович, не по нраву кому-то сильная Россия. Едва забрезжило
– А вот этого, батенька, мы им не позволим, – твёрдо ответил Селивёрстов и взял второй револьвер.
– Точно! Хрен им через всю…
Штабс-капитан поднял бровь.
– То есть, ни за что не позволим. Честное благородное.
5. Вояж
Поспать не удалось. Андрей полежал немного, поворочался. Впечатлений было столько, что сон не шёл. Встал и присоединился к Селивёрстову, расположившемуся в столовой так, чтобы видеть входную дверь и лестницу на второй этаж. Так и просидели до рассвета, держа наготове револьверы и думая каждый о своём.
Утренние сборы были недолги. Штабс-капитан намеревался надеть мундир офицера инженерных войск, но потом передумал. Сказал, нужно будет уговорить сослуживца на приватную беседу. Лучше в спокойной, дружеской обстановке рассказать чиновнику суть замысла. Как бы посоветоваться даже. Чем выше сидит человек, тем более привыкает, что его мнение решающее.
Но, добавил, и нам провинциальными сапогами выглядеть нельзя. Поэтому выбрал из собственного гардероба строгие, хорошего сукна сюртуки, спокойных цветов галстуки, белые рубашки. Сосновцев был несколько шире в плечах и выше ростом, тем не менее, одежда пришлась впору. Обувь подобрали под стать платью. Набросили лёгкие плащи – мало ли, сказал, отставник, сентябрь на дворе. Да и револьверы легче прятать.