Метлицкая пишет, как дышит – легко, но темы её мне неинтересны, в советское время их называли мелкотравчатыми. Крепкий профессионал Дина Рубина вначале была очень хороша. Сегодня она утомляет запланированными длиннотами, ненужными подробностями, избытком определений и сравнений, а также назойливым стремлением доказать превосходство еврейской нации. Мне интересна история евреев, но не до такой же степени! Кстати, Рубина не раскрывает главного – за что же всё-таки евреи стали нелюбимы и отовсюду гонимы, а также – откуда они взялись, если везде считались пришлыми? Профессор, доктор наук, математик и социолог, Михаил Постников со товарищи в исследовании «Критика хронологии древнего мира» утверждает, что изначально такой нации не существовало, а было в южных средиземноморских странах раннехристианское радикальное течение, участники которого не признавали религиозных новшеств, за что и оказались отвергнутыми, и само слово «эбрео» означает «изгнанный».
Эк, куда меня занесло! Кульбиты не имеющей границ мысли. Победа женщин в литературе – лишь первый звонок. Постепенно они займут и другие сферы не только искусства, но и жизни. Мужчины с мозгами слишком слабы физически, а у качков мозги скукожились за ненадобностью. Матриархат ещё впереди.
Люди много читали, пока в быт не вторглось телевидение, и, будь оно в России не столь ужасным, мы перестали бы читать вообще. Можно смотреть по кабелю 100 программ, а хоть бы и 200, это ничего не меняет. Удовлетворены лишь любители футбола, рыбалки и индийских сантиментов. Между тем сегодня телевидение управляет массами. Продюсеры считают, что им виднее, какой пищи жаждет зритель, и кормят его фаст-фудом. Народ оживлённо «хавает», потому что привычку к хорошей еде он выработать не успел. Но даже те, кто понимают, чем их кормят, и тщательно изучают меню, на самом деле беззащитны – избранные блюда готовят на той же кухне. Все мы жертвы СМИ.
Всеядность и всеохватность масскультуры устрашает. Телефильмы, как и экранное кино, больше питается человеческими недостатками, чем достоинствами, учитывая синдром толпы, которая мгновенно образуется вокруг несчастья и с любопытством глазеет на чужую кровь. Кроме канала «Культура», везде рычание и треск искорёженных автомобилей, криминал, тюрьма, полицейские с небольшими недостатками ловят полицейских с большими изъянами. Но главное – войны во всех вариантах: между отдельными индивидами, группами, ведомствами, кланами, нациями, государствами, планетами. Развитие техники и рост населения – вода на мельницу войн. Все войны неизбежны, они не ошибки политиков – так устроен мир, в котором место и ресурсы ограничены, поэтому непрерывно слышать пальбу с экрана тошно вдвойне. Людей приучают к тому, к чему привыкнуть нельзя – к обыденности убийства.
Кровь нельзя оправдать никакими целями, даже благими, но всё чаще на улицах ещё вчера мирных городов валяются трупы, в том числе детские. Идёт осознанное уничтожение себе подобных из оружия, над совершенством которого усердствуют большие таланты. Судьба мира висит на сопливой ниточке. Призывы священнослужителей молить Отца Небесного, чтобы люди перестали убивать друг друга, смердят кощунством. Если
Откуда же придёт спасение? Если не сверху, то, может, сами наконец одумаемся и сподобимся? А если никто? Тоже вариант. В этом смысле новостные программы страшнее прочих, после них хочется удавиться.
И на мелодрамах не отдохнёшь. Персонажи говорят пустое и такими шаблонными фразами, что скулы сводит. Отчётливо проглядывает недостаток хорошей литературной основы. Хотя вот недавно экранизировали серьёзный роман, который я читала, поэтому решила посмотреть, хотя пометка «телесериал» насторожила. И не зря. Собственно, взяли только сюжет, а идею и мотивы переиначили либо не поняли, характеры упростили до одного плана, в жизни таких нет, диалоги целиком придуманы сценаристом на собственный, не самый хороший вкус, и там, где показано село, бытует какой-то кошмарный условно-деревенский язык: «тутова, таперича, отсюдова, евонный, бошка, мотыляться» и тому подобные перлы. Даже в забытой Богом глубинке так давно не говорят.
Телефильмы по оригинальным сценариям, сляпаным наскоро бесталанными затейниками, похожи на американские и друг на друга, как однояйцовые близнецы, да ещё актёров приглашают одних и тех же, оттого кажется, что смотришь единый бесконечный сериал. Артисты, как и писатели, в чём-то ущемлённые, закрепощенные, у них зуд, псориаз, жаба душит – заявить о себе. Но в реалиях неловко, а в маске они чувствуют себя под защитой, дышат глубоко и радостно размахивают руками, ушами, реквизитом – смотрите, как я хорош! У молодых актёрская школа, как правило, слабенькая, а лица известные и по заслугам ценимые – состарились безобразно. От хирургических подтяжек они лучше не становятся, часто хуже, их трудно узнать и хочется пожалеть. Время беспощадно, перед ним все равны, льгот нет ни у кого.
Пытаюсь представить, как изменился бы мой ненаглядный Орленин, дожив до старости, и не могу. Когда он засыпал после концерта, я с восхищением созерцала прекрасное лицо: расслабленное, размятое по подушке, со слюной в уголках приоткрытых пухлых губ, лёгкие тени от шёлковых ресниц, посапывающий монументальный нос Давида. Но сильнее всего впечатляла скульптура отдыхающих на одеяле рук, казалось, готовых в любую минуту взлететь над струнами, и в моих ушах начинала звучать музыка, превращавшая прозу жизни в божественную красоту. Сколько раз хотелось сломать ему палец – тогда он никому, кроме меня, не станет нужен, окажется моим безраздельно, и я наконец буду счастлива.
Не уверена, есть ли Бог, но дьявол существует несомненно, и он никогда не дремлет: человек такого придумать бы не смог.
Продолжаю обдумывать вчерашнюю телевизионную тему.
Политические передачи – их теперь на всех каналах пруд пруди, хоть и называются по-разному, в том числе «ток-шоу», имеют одну цель – выстроить зрителям мозги по правилам. Увы. Все эти Соловьёвы слишком умны, чтобы толочь воду в ступе, но толкут, развлекая публику ужимками Жириновского и грызнёй экспертов нашей жизни, от которых ничего не зависит. Стряпающие эти представления закрывают глаза на пофигизм толпы, главное – платят хорошо, а теленачальники ящик не смотрят, иначе поняли бы, что если каждый день показывать на ночь одну и ту же рожу, пусть и льстиво улыбающуюся – стошнит.
Новости экономики и того страшнее. Переключаю каналы, дабы не провоцировать желчь, но иногда, что-то цепляю краем глаза, как вышло намедни. Ну, как можно спокойно на это взирать?
Когда рубль обвалился, финансисты с большого перепугу задрали ставки и вдвойне увеличили страховую сумму по вкладам. Людишки вынули последнее из-под матраца – самого надежного сейфа в нашем обманном государстве – и понесли в банки. Банки набрали неподъёмных вкладов при том, что кредиты под высокий процент оказались не востребованы, и стали банкротами. Страховые компании взвыли и выстроились в очередь к казне. Тогда Греф – сучий сын, если тебя не достанет холера, то пусть хотя бы прохватит понос – предложил выплачивать долги по страховке в размере 90 % и всего один раз в жизни клиента. Не хило? Кто бы сомневался, что собственные денежки он хранит подальше от родных просторов. Впрочем, все банкиры – сукины дети, которых прежде справедливо называли спекулянтами, как нынешних «дам эскорта» – валютными проститутками.
Экономические трудности России есть следствие двух неравнозначных вещей: глупости политиков и свободы. Но почему расплачиваться должны только мало обеспеченные, а крупные капиталы и чиновники ни в чём недостатка не ощущают? Миллиардеров у нас с каждым годом прибавляется, а один лишь взгляд удава не гарантирует монаршей решительности, поэтому с богатых взятки гладки, и правительство обсасывает вопрос, как бы исхитриться не индексировать зарплаты и пенсии, одновременно подняв пенсионный возраст. Передохнут с голоду? А кому нужны шкурки от лимонов? Лишняя нагрузка на бюджет – ишь, приноровились, сволочи, выживать.
Прогрессивная шкала налогов, увеличение отчислений от прибыли и признание криминальным превышение доходов над расходами выглядят необходимыми. Но унтер-офицерская вдова не хочет себя сечь и тянет резину с конфискацией наворованного – а как же детки, которые привыкли к сладкой жизни? Те, у кого высокое положение или сила, крадут немеряно, хапают, хотя уже не вмещается в руках, да ещё и кичатся награбленным перед нищим народом. Правительство делает вид, что коррупцию в верхах победить невозможно, поэтому вяло щиплет низы. Очень даже легко, нужна лишь политическая воля, а с этим у нас туго.
Между прочим, при советах верхушка жила относительно скромно, заграничные вещи появлялись редко и не всем полагались. Помню, ранней весной, на улице Горького первая наша олимпийская чемпионка по плаванию Прозуменщикова – её фотографии печатали все газеты и журналы – разговаривала с каким-то мужчиной, загребая жидкий снег узкими мысками высоких светло-серых замшевых сапог, потемневших от влаги. Не жаль, наверное, за границей не одну пару купила. Я, со своим цековским папочкой и мужем-лауреатом международной премии, такого позволить себе не могла. При Сталине порядок соблюдался строго.
Усатый – самый одарённый среди правителей страны социализма. Много читал и не принадлежал к числу вождей, для которых тексты пишут штатные спичрайтеры, статьи сочинял сам, используя черновики. «Головокружение от успехов» или спор с уже к тому времени покойным Марром о языкознании выдают философский склад мышления и природную способность к анализу. Ни один из его преемников не смог бы вести дискуссию по специальному вопросу на таком уровне. При этом Сталин был хитер, как старый лис, однако хитрость эта ума не замещала, а существовала параллельно, что случается редко. Он прекрасно знал, что Беломорско-Балтийский канал и прочие заводы, дороги и плотины, можно построить и без помощи идеологических зеков. Цель оправдывает средства? Слишком примитивно для таких мозгов. Параноик? Враньё слабых. Но тогда что? Отсутствие ответа на эту историческую загадку в глазах многих делает Сталина монстром. А он был психологом, изучившим мотивы раба. Да, циничным. А бывают ли иными владеющие правом посылать людей на смерть?
Человеку во власти каждый день приходится решать проблему управления людьми и системами, и он решает её для себя, по-своему, возможно льстясь, что выбрал лучший путь. Во власть попадают, как в капкан: чаще случайно и намертво. Хотя многие стремятся, меняют конфигурацию, чтобы просочиться сквозь сито владеющих деньгой и силой. И что принципиально – начинают движение исключительно с партийной платформы, с той, которая на данный момент главная. Ну, ладно, вручили тебе наконец волоки, так дерлси, дерлси крепко, не будь соплёй! Чтобы ты командовал, а не тобою. Казалось бы. Менее всего властители принадлежат себе.
Получивший неограниченное право долго помалкивает и присматривается – неулсели? Потом начинает потихоньку пробовать воду ногой. Не горячо, и окружение вроде кивает. Ах, сколько, оказывается, молено наворотить! Далее при самых чистых намерениях, которых ещё надо поискать, чтобы для одних сделать добро, для других приходиться вершить зло – эта парочка неразлучна. Слуга народа получает свободу распоряжаться не только пайкой – кому большую, кому поменьше, но и жизнью подопечных – и опосредованно, и напрямую. Это страшно, особенно если нет внутренних ограничений, а они, далее имеющиеся в наличии, быстро стираются о нимбы той лее свободы. Между тем свобода, понятая не лолено, вовсе не означает независимость действий, а лишь свободу нравственного выбора, за который в конце концов придётся нести ответственность. Однако выбор не может быть правильным всегда, у него много граней, а по прошествии времени и результат меняет оттенки.