Мне кажется, та долгосрочная и короткие командировки убедили людей, от которых во многом зависела судьба Примакова и таких, как он, что засиживаться в журналистах собкору по Ближнему Востоку нечего. Евгений Примаков способен еще и на гораздо большее. Нет, ему не тесно в журналистских рамках, что Евгений Максимович демонстрировал до конца своей долгой и счастливой жизни. Но круг талантов, способностей Примакова гораздо шире, разнообразнее.
И началась для него иная жизнь. Жизнь крупного политического деятеля мирового масштаба.
Здесь мне обязательно хочется отвести от Примакова обвинения, часто представителями моей профессии выдвигаемые. Якобы не любил директор разведки, министр иностранных дел, премьер общаться с журналистами. Попробую разбить оппонентов одним ударом. Да, Евгений Максимович с осторожностью, с большой осмотрительностью и тщательным выбором соглашался на беседу, интервью. Была у него собственная селекция. Но почему? Да потому, что невольно мерил коллег по собственной, для иных чересчур высокой, шкале. Разве позволял он себе что-то додумывать и дописывать за собеседника? Или грешил неточными цитатами? Или в погоне за сенсационным высказыванием выдавал собственный наводящий вопрос за изречение собеседника? И как мог, к примеру, перенести премьер Примаков утечку информации из российского Белого дома? Ведь среди представителей СМИ, приглашаемых на брифинги и предупрежденных о том, что обсуждаемые вопросы «не для печати»,
С такими «коллегами» Примакову было работать трудно. И он, однажды обжегшись на чьей-либо небрежности, мысленно вычеркивал объект из своих возможных контактов. Сурово? Возможно.
Став писателем, Примаков издал множество книг, превратившихся в бестселлеры.
Уверен, наследие Примакова еще долго будет изучаться и изучаться. Надеюсь, нам предстоит еще немало узнать и о его деятельности журналиста-переговорщика на Ближнем Востоке.
Он многое нам оставил
Примаков ушел в 85. И при всей своей любви к общению, к друзьям, к доброму и остроумному слову в последние годы редко появлялся на публике. Да, болел. Но думать, нет, даже не думать, предполагать, что такая человеческая глыба, такой гениальный интеллект может навсегда от нас, его примером выпестованных, уйти — никогда.
В начале 1990-х, когда грянула эпоха перемен, Евгений Максимович ни на миг не поверил в наступление всеобщего международного благоденствия. Я тогда уже был долго и далеко от родины, и его назначения в сентябре 1991-го только что отделившейся от КГБ Службы внешней разведки не понял. Ведь академику придется находить общий язык с разведчиками-профессионалами. Да и зачем ему эта расстрельная должность, когда люди с длинными высунутыми языками не просят, а требуют внешнюю разведку закрыть, всех агентов на СССР работавших и прибежище в Москве нашедших, включая легендарного Джорджа Блейка, отправить домой в Англию, а имена агентов, друзей и сотрудников, находящихся в зарубежье, предать если не анафеме, то уж точно гласности. Всерьез требовали рассекретить архивы, открыть доступ на территорию штаб-квартиры в Ясеневе. Почему-то кажется, что так бы и произошло, если бы академик не отбил те яростные атаки на свою высоту. Причем с абсолютным хладнокровием. Он защитил всех. Остановил несправедливые начавшиеся под влиянием эмоций увольнения. И не думал заниматься люстрацией. До сих пор люди из СВР с теплотой вспоминают своего Максимовича: спас, не дал внешней разведке сгинуть, погибнуть, как погибло под сносимыми праведными и неправедными руинами уже многое.
И на помощь Примаков призвал именно гласность. Создал Пресс-бюро СВР, рассекретил подвиги безвестных до того разведчиков, постепенно заставив народ уважать их совершивших, а заодно замолчать тех, кто мечтал срубить умнейшие головы.
А когда он стал министром иностранных дел, лучше сделалось не ему, а России. Уважаемый поголовно всеми, даже злейшими оппонентами, он аккуратно, без помпы вытягивал державу из той глубокой ямы, куда ее успели затянуть. Тончайший и жесточайший, тактичнейший и бескомпромисснейший, когда дело шло о Родине, он успел быстро отыграть и вернуть немало из вроде бы навсегда сданного.
Был назначен премьером. Нет, тут дело не в сказке. И не по законам волшебства именно при премьер-министре Евгении Примакове Россия росла, крепла, набиралась экономической мощи. Он наконец-то решился на то, чего боялись и сильные личности. Прижал олигархов, намекнул о ждущих кое-кого спальных местах, напоминающих нары. Сделать это было необходимо. Смельчак должен был когда-нибудь отыскаться.
И после этого участь его была предрешена. Олигархия затряслась, объединилась. Примаков мог стать президентом, и от этого кое-кого бросало в дрожь. Повторюсь в рассказе, ибо это — исключительно важная часть новейшей истории молодой России. Нашептали через самых-самых Ельцину близких мерзкую ложь.
Олигархия в последний раз одержала победу. Но проиграла, ибо показала себя в нагом уродстве. Убрала-таки лучшего премьера.
Итоги Евгением Максимовичем Примаковым нам оставленного предстоит подвести. А им завещанного — выполнить.
ПО ПЯТНИЦАМ МЕНЯ ВОДИЛИ НА КАЗНИ
Алексей Козлов
Алексей Михайлович Козлов — полковник-нелегал Службы внешней разведки, Герой России, награжден орденом Красной Звезды, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством».
Он скончался в конце 2015 года после долгой болезни, с которой боролся, как и всегда делал в своей жизни, мужественно и до конца. Врач, его лечившая, признавалась, что жажда преодолеть, выстоять и в этой битве была у Козлова необыкновенная.
Он — один из принадлежавших к сугубо малочисленному, штучному всемирному клану разведки. Нелегал, которому удалось прожить несколько жизней. При этом каждая была полна опасностей и невероятных событий и по большей части лишена главных человеческих радостей — дома и нормальной семьи. Нелегалы не жалуются на судьбу, которую когда-то выбрали сами или она явилась к ним силою сложнейших обстоятельств. И очень редко имеют возможность или желание поделиться с окружающими хотя бы немногими эпизодами из своей бурной, всегда строго засекреченной биографии. Но все же иногда волею высшего руководства разведки такой шанс выпадает.