9 дней до начала игр.

Лудус был огромным, особенно в сравнении с лудусом Хотару. Огромный двор с десятками слуг, снующимися туда-сюда, не менее сотни гладиаторов, разбитых на мелкие группки, у каждой из которых был свой собственный наставник и свое собственное место во дворе и целая армия стражи. От центрального двора, помимо главного, широкого входа на виллу, шло несколько узких проходов между казармами в другие дворики поменьше, в один из которых они сейчас и прошли. Дворик был примерно вдвое меньше двора лудуса Хотару и окружен со всех сторон казармами с камерами для гладиаторов, крыши которых так же образовывали собой единый навес по всему периметру. В центре этого двора стоял невысокий, коренастый гладиатор с круглым, деревянным щитом и мечом, а с разных сторон к нему медленно приближались четверо других гладиаторов. Монэл невольно остановился. Гладиатор в центре ловко ушел от первого удара, выйдя из окружения, и сразу же пошел в атаку. Все закончилось почти сразу. Когда четвертый противник упал на землю, гладиатор спокойно встал в центре двора, ожидая нового поединка.

– Это Нейликс, – пояснил наставник, подойдя к Монэлу, – чемпион госпожи Карины. В прошлом году ему не было равных на главных играх, но вождь не дал ему свободу.

– Он силен, – прошептал Монэл.

– Не просто силен, – фыркнул наставник. – Почти всех чемпионов этих игр он уже побеждал ранее. Самый опасный противник этих игр.

– Я хочу сразиться с ним, – загорелся мальчик и успел сделать несколько шагов вперед, прежде чем его остановила стража лудуса.

Нейликс глянул на мальчика и, не проявив никакого интереса, вернулся к своей тренировке.

– Не позорь господина! – Прикрикнул на Монэла наставник. – Быстро в камеру!

Монэл недолго оставался в одиночестве, слушая, как снаружи бьется дерево. Вскоре он так же услышал и очень знакомые ему шаги. Стража открыла дверь сразу и, в отличие от стражи в лудусе Хотару, воздержалась от едких замечаний. Диана вошла в камеру и замерла на месте, как всегда дожидаясь, когда дверь за ней закроется. Она сразу промочила тряпку в ведре с холодной водой и подошла к Монэлу, приложив её к большому синяку на плече.

– Сегодня намного больше, чем обычно, – заметила она, переходя к порезу на лопатке. – Сильно болит?

– Почти не болит, – ответил Монэл. – Ты не обязана это делать. Я могу сам…

– Знаю, что можешь, но позволь мне помочь.

– Я просто…

– Просто прими помощь и все! – Прикрикнула Диана. – Я хочу быть хоть немного полезна. Ты решился на такое ради меня, а я ничем не могу тебе отплатить…

– Расскажи еще раз, – перебил ее Монэл, – о зеленом море.

Девушка улыбнулась, промачивая тряпку в ведре, и принялась рассказывать то, что рассказывала почти каждый вечер, только другими словами. Монэл слушал, пытаясь представить себе все, о чем говорила Диана.

– Я покажу тебе его, – сказала она, закончив свой рассказ. – Эта страна ужасна. Она сухая, мертвая и жестокая. Я хочу показать тебе зеленое море и леса. Красивейшие города, горы, озера, снег… Я покажу тебе, когда это все закончится. Обещаю.