Он глубоко вздохнул.

— Я всегда знал, что ты слишком хороша для этого места. Что ты окажешься в другом месте. Я просто надеялся… — он покачал головой. — Нет. Послушай, просто пообещай мне, что с тобой всё будет в порядке. Тебе ничего не угрожает?

— Обещаю, — я протянула ему руку, и он её сжал. — И это всё ещё моя любимая таверна. Ты можешь рассчитывать на то, что я буду беспокоить тебя время от времени.

Он закатил глаза и убрал руку, но на губах его появилась лёгкая грустная улыбка.

— Да, да. Но тебе всё равно нужно забрать свои вещи. У меня есть арендаторы, которые интересуются твоей комнатой.

Встав, я кивнула ему.

— Да. И Дез?

— Да?

— Мне, правда, жаль.

— Я знаю. А теперь иди. Собирай свои вещи.

Он повернулся ко мне спиной и занялся перестановкой посуды на полках. Хотела бы я, чтобы всё было иначе, но, по крайней мере, теперь он больше не будет волноваться. Я повернулась и направилась вверх по шаткой лестнице в несколько комнат, отведённых для таких своенравных душ, как я. Единственная разница была в том, что Дез сдавал их на неделю другим, в то время как моя никогда не подвергалась выселению.

До сих пор. И хотя моя новая жизнь не требовала, чтобы я держала комнату над таверной чёрного рынка, я знала, что в душе я всегда будет считать «Полуночного Шута» домом.