— Гейдж, — я кивнул на его руку. — Есть ли тварь, которая может это исправить?

Калем и Кост замерли, не сводя глаз с Заклинателя. Гейдж поморщился.

— Гисс всегда справится, но это опасная сделка.

Гисс. Уинноу, моя тварь, не сможет исполнить ни одного желания в течение почти шести месяцев, но у Лины был ещё один Гисс. Однако желания не исполнялись свободно, и цена всегда была высока. Моё желание Гисс позволило нам с Линой быть вместе, но также привело к тому, что её захватили в плен собственные люди. И какой вред причинил ей Винн… Мои мысли вернулись к тому дню, когда мы штурмовали поляну в Хайрате. До того момента, как я увидел ослабевшее тело Лины из-за очарования Винна. К её мутным глазам и впалым щекам. Тогда я не знал о шрамах на её ногах, но теперь узнал.

Я никогда больше так не рискну.

— Слишком опасно, — согласился я.

— Я разрешу Лине прочесть мой бестиарий свежим взглядом. Если бы она была в Совете, остальные тоже могли бы поделиться своими знаниями.

Он скользнул пальцами под воротник и вытащил медальон в форме книги того же размера и формы, что и у Лины. Трудно было представить, что чей-то бестиарий может содержать больше знаний, чем её.

Но я знал, почему она колебалась, когда ей впервые предложили место в Совете. Она не знала, кому доверять. Лина подозревала, что член Совета — скорее всего, Рэйвен, — назначил награду, основываясь на бормотании Винна, пока она была под его контролем. Не говоря уже о том, что метка Рэйвен имела тот же оттенок, что и у злодея. У меня не было возможности проанализировать каждую цветовую вариацию на поле боя или подойти достаточно близко, чтобы рассмотреть руку Рэйвен в тронном зале после. Возможно, если бы Кост пошёл с нами, с его вниманием к деталям, он бы знал наверняка.

Впрочем, я был склонен верить Лине. Её убеждённость была сильна. И всё же, если бы она могла подыграть и присоединиться к Совету, найти тварь, либо найти доказательства предательства Рэйвен, у нас был бы шанс снять эту клятву раз и навсегда.

— Я поговорю с ней об этом. А пока давайте…

Солнечные пятна, разбросанные у ног Гейджа, внезапно погрузились в темноту, и с опушки леса сорвался шквал облачённых в тени тел. Гейдж мгновенно упал на землю, едва увернувшись от сверкающего клинка в яремную вену, но не смог увернуться от второй пары рук. Он закричал, ножи разорвали плоть.

Кост отреагировал мгновенно. Оставив меня, он нырнул в темноту и возник перед Гейджем. Сильным ударом вверх он вонзил теневой клинок в череп стройного мужчины. Его каштановые глаза и покрытая шрамами шея казались до боли знакомыми. Виктор. Один из тех убийц, что ушли с Дарриеном.

Мы с Калемом присоединились к Косту, окружив Гейджа, встав спинами друг к другу. Тени прорезали дневной свет, и шесть убийц явили себя. Я запомнил их лица, вспомнил их положение в нашем доме и выругался. Все они были воинами перед их истинной смертью, все способны владеть клинком с неземной точностью. Дарриена нигде не было.

Моя рука задрожала, и кровь Зейна закричала, требуя освобождения. Кровь первого убийцы и мастера гильдии, готового и ожидающего наказания.

— Я дал тебе свободно уйти, и вот как ты отплатил мне, — ярость царапнула моё горло, и волна алого цвета проникла в тени моего зрения.

— Ты отослал нас без средств к существованию.

Одна из них шагнула вперёд. Кира. Искусная метательница ножей, которая редко промахивалась. Она осмелилась бросить мне вызов с безрассудным рычанием.

— У нас нет возможности пополнить наши ряды, так как ты единственный, кто может поднять наших братьев. Никакой работы, о которой можно было бы говорить, поскольку о вашем существовании знает только столица. Заставить нас уйти было просто иным видом смертного приговора.

— Я вас ни к чему не принуждал.