— Думаю, да… — прошептали посиневшие губы. — Оставь меня, какая разница…

— Как заболеешь, так сразу почувствуешь, — проворчала Атма, бесцеремонно растирая его лицо полотенцем. — Боль очень доходчива.

— Ты думаешь, что способна рассказать мне о боли то, чего я не знаю? — процедил он, отворачиваясь.

— Я думаю, не стоит отчаиваться. Главное, ты можешь ходить, а все остальное наладится.

— Что толку в ногах, если они повсюду носят с собой эту голову?.. — раздраженно буркнул Ханс. — Хотел бы я забыть ее где-нибудь. Особенно ту часть, в которой визжат разные голоса!

— Дать лекарство? — предложила Атма и потянулась за пузырьком на тумбочке.

— Лекарство? Ты так его называешь? Что оно лечит? От него мой мозг превращается в овощ, но голоса никуда не уходят. Они становятся тише и злее, а я настолько тупею, что не могу ничего им возразить!

— Не разговаривай с ними, они же просто иллюзия. Надо научиться игнорировать их. Эти мысли рождаются в твоем собственном уме, хотя и кажутся чужими. Внутренний диалог есть у любого человека. Обычно он незаметен, потому что привычен. Я тоже иногда часами не могу избавиться от навязчивой мелодии или идеи. Это нормально. В мыслях нет ничего плохого. Мы не можем контролировать их появление.

— Это у тебя нормально, а я не могу рассмотреть в этом клубке даже своих! — с досадой воскликнул Ханс.

— Они все «свои». Откуда там взяться чему-то постороннему?

— Так мне же в голову засунули микрочип! Он теперь и думает за меня!

— Тише-тише… Он только передает информацию на сервер и координирует работу некоторых отделов мозга. Чип не способен порождать мысли. Максимум, он даст новые ощущения или заблокирует какие-то функции… — терпеливо ответила Атма.

— Не знаю. Мой разум сейчас похож на липкий поток клея. Меня засасывает туда и несет. Я мгновенно забываюсь, и это дико бесит!

— Возможно, некоторые бы тебе позавидовали. Ты хотя бы замечаешь это, а многие из той реки никогда не выныривают… — Атма изо всех сил старалась его успокоить.

— По-твоему, я еще и радоваться должен? — Ханс нервно отбросил уже мокрое одеяло.

— Меня учили, что мы можем изменить что-то, когда знаем, что есть проблема. Ты ее сейчас видишь, а вот многие — нет. Для них она норма. Твое тело почти в порядке, а мозгу требуется время для восстановления. Эти эмоции нормальны. Ты поправишься и еще не раз потанцуешь на самбодроме. С Мири… — коварно закинула удочку нимфа, ожидая увидеть реакцию.

Наступила неловкая пауза. Атме казалось, что сердце сейчас выскочит из груди. Она почти физически чувствовала, как течет кровь в ее венах.

— С Мири? — криво усмехнулся Ханс. — Она спасла меня, но теперь я ее почему-то боюсь. Что-то изменилось в ней или во мне. Еще не понял. Возможно, все опять только из-за этого чипа. Нервничаю без нее, но, когда она приходит, становится только хуже.

— Ты пытался записывать свои ощущения? Показывал их Марку? — настороженно спросила нимфа.

Блокнот, который директор оставил для записей, все так же лежал на тумбочке и оставался девственно-чист. Лучше бы они дали диктофон и велели бы все проговаривать вслух. Палата нашпигована камерами. Впрочем, гнезда голодных духов аппаратура бы все равно не заметила. Зато их сейчас прекрасно видела Атма.