63

Мама ждала меня у калитки. Первым делом она обняла сначала меня, а потом Кыша и расцеловала, как будто мы возвратились после долгой разлуки из кругосветного путешествия. Затем проверила, не расшиб ли я коленки, не ободрал ли руки и не изорвал ли её кофту. Затем заставила меня как следует умыться и усадила за стол завтракать.

– Мам, ты наставила столько еды, как будто я голодал целую неделю, – сказал я и не стал ничего есть. Только выпил чаю.

Потом мама начала меня расспрашивать, как проходила операция и кого мы разоблачали с Василием Васильевичем. Но я ответил, для того чтобы не выдавать Федю, что материалы операции будут обрабатываться и говорить о них ещё рано.

– Ты знаешь, когда я тебя обняла и поцеловала, мне показалось, что ты пропах дымом и чем-то жареным, – вдруг подозрительно сказала мама. – Вы там разводили костёр?

– Разводили. Без костра в горах нелегко.

– И что-нибудь жарили? Только правду! Ты поэтому сыт?

– Мы утку жарили! – сказал я и облизнулся.

– Вы застрелили её? – спросила мама.

– Нет, она была и без нас полупотрошённая.

– Хорошо. Продолжай секретничать, – обиделась мама. Она не понимала, что я сам немного погодя всё, что можно, ей расскажу и что не надо ничего у меня выпытывать.

Тут к нам забежал папа. Он уже успел пробежать два больших круга, раскраснелся и, разговаривая, подпрыгивал на месте, как спортсмен на разминке.

Он рассказал, что под утро к ним в палату пришёл Корней Викентич и вместо Василия Васильевича и Феди увидел в кроватях какие-то куклы. Шума он поднимать не стал, но пообещал беспощадно расправиться с нарушителями режима и вообще расформировать всю седьмую палату. Когда Корней Викентич ушёл, папа снова уснул, но его разбудил крик шеф-повара Анны Павловны. Папа выглянул вместе с Миловановым и Торием в окно и увидел Норда, убегающего от Анны Павловны с уткой в зубах. Он стянул её прямо с кухонного стола, и Анна Павловна кричала:

– Караул! Разбойник!!!

– Вот какие дела! Из всей палаты только я и Торий соблюдаем режим, – сказал папа.

– Не хвались, а то сам себя сглазишь, – сказал я.

Папа схватил со стола кусок колбасы и убежал.

64

Мы собрались идти на пляж, когда Анфиса Николаевна пришла с базара. Она принесла полную сумку всякой всячины – и овощей, и молодой картошки, и мяса, и две бутылки вина. И попросила нас ровно в три часа приходить к обеду.

– Скорей бы уж кончились все эти загадки и треволнения, – помечтала мама по дороге на пляж.