- Да, по этому разговорнику отлично видно как основательно японцы готовились к этой войне – с огорчением констатировал Макаров. – Должен признать, что у нас на флоте дело с военными переводчиками тоже обстоит из рук вон плохо. Столько времени готовились к войне на востоке, а когда она пришла, оказались не готовы по всем статьям. Как на суше, так и на море.   

  Адмирал выразительно посмотрел вверх, послав мощный ментальный укор высокому начальству, после чего вернулся на грешную землю.

  - Если предположить, что ваше мнение относительно планов противника верно и Оку действительно двинул или только собирается направить свои войска навстречу Штакельбергу, то каковыми должны быть наши ответные действия, Роман Исидорович? Этот вопрос очень важен для меня по ряду различных причин – произнес Макаров, и его собеседник с понимание кивнул головой.

 - Вот относительно наших дальнейших действий по обороне Квантуна, Степан Осипович, как начальник вашего штаба я и хотел поговорить с вами, приглашая приехать в Тафаншин – молвил Кондратенко, достав из полевой сумки несколько листков бумаги.

 - У нас имеются два варианта действий в зависимости от скорого развития событий. В случае если Оку действительно направит свои дивизии на север, то исходя из девиза, что лучшая оборона это нападение, я бы предложил нанести удар по японским войскам, стоящим на перешейке. Даже если мы не сможем прорвать оборону врага, то наше наступление заставит Оку отправить войскам заслона подкрепление. Это дополнительно ослабит его армию перед сражением с корпусом Штакельберга и поможет скорейшей ликвидации блокады Квантуна – Кондратенко выжидательно замолчал, ожидая реакции командующего на свои слова, но Макаров молчал, давая генералу возможность полностью высказать свое мнение.

 - Во втором случае, мы садимся в оборону и грамотно используем подаренную нам японцами передышку. Укрепляем оборону на перешейке и на ближних подступах к Артуру, возводим укрепления на перевалах и терпеливо ждем прихода своих освободителей. Какому из этих вариантов вы отдаете свое предпочтение, ваше превосходительство? – спросил собеседника Кондратенко, однако тот не торопился с ответом. Несколько наклонив голову, моряк молча смотрел на расстеленную на столе карту, сосредоточенно решая одному ему ведомую задачу. Так прошло некоторое время, прежде чем Макаров поднял взгляд на Кондратенко и заговорил.

 - Вне всякого сомнения, Роман Исидорович, мое сердце и душа взывают к активным действиям, однако всю свою жизнь, я занимался исключительно войной на море, а это несколько иное действие, чем война на суше. Там в море, когда вся война может решиться в одном сражении, когда любые жертвы допустимы ради победы над врагом, медлительность и осторожность крайне противопоказаны командиру. Здесь же на суше, не всякая виктория может привести к полной и окончательной победе над врагом. И потому, любая активность командира должна быть хорошо взвешенной, иначе она может привести его армию к поражению – сказал Макаров, неторопливо прохаживаясь вдоль своего рабочего стола, под внимательным взглядом Кондратенко. - В целом я только за наступление, но при этом оно должно быть подготовлено на должном уровне и обязательно согласованно со ставкой Куропаткина. Иначе у нас получиться как в известной басне, про лебедь, рака и щуку.   

  - Я так же против скоропалительных наступательных действий, Степан Осипович, но противник не предоставляет нам большого выбора во времени. Если брать за основу действий первый вариант, то его нужно будет реализовать в течении пять-шесть дней от сегодняшнего дня. Этого времени вполне хватает, чтобы подготовить войска к нанесению удара по вражеским позициям и скоординировать свои действия с Мукденом – Кондратенко отложил в сторону свои листы и вооружился острым карандашом.

 - Если Оку начал скрытное движение на север или вот-вот начнет его, то известие о нашем наступлении застигнет его на полпути к Вафангоу, где по моим предположениям и должно состояться сражение Штакельберга с японцами.

  Говоря это, Кондратенко быстрыми и точными движениями наносил на карту, небольшие обозначения синим карандашом. Макаров внимательно смотрел за действиями своего начальника штаба, а затем молвил, проведя рукой по своей легендарной бороде. 

 - Да, на бумаге оно гладко выходит, но не стоит забывать и про овраги, по которым нам с вами предстоит ходить. Боюсь, дорогой мой Роман Исидорович, что мы не в праве забывать и об оборонительном варианте действий. Как бы не были громки и оптимистичны заверения генерала Куропаткина государю и мне о скором снятии блокады, я не сильно верю в это. Японцы не игрушечные картонные болванчики, которые позволят нам вести войну так, как мы того хотим и планируем. Самураи серьезный и опасный противник, к которому следует относиться с большой настороженностью и не считать его глупее себя.

 - Полностью согласен с вашей оценкой врага Степан Осипович, но хотелось бы знать, что скрывается за вашими словами относительно оврагов? Я в чем-то просчитался и сделал неверный вывод? – спросил Кондратенко.

 - Дело не в ваших расчетах и выводах, Роман Исидорович. Мне не нравиться внезапная активность моего «друга» Того. Вот уже несколько ночей подряд японцы усиленно забрасывают минами ближние подступы к Артуру. Эти действия вполне можно расценивать как их ответный ход в минной войне, а можно как попытку блокировать корабли эскадры на время высадки подкрепления для армии Оку. Возможно, я дую на воду, но вся деятельность противника за последние четыре месяца не исключает возможность подобного хода с его стороны. Конечно, можно вывести корабли в море и на деле проверить свои опасения, но это, к сожалению пока невозможно. С помощью подручных средств мы проводим ежедневное траление моря, но японцы пока опережают нас на один шаг. А отправлять эскадру в поход, имея шанс получить новый «Петропавловск» я категорически не желаю – решительно произнес Макаров.

 - В ваших рассуждениях, несомненно, есть свой резон, Степан Осипович, но нам нужно определиться, какому варианту следует отдать предпочтение. Первому или второму? – спросил Кондратенко. – Я понимаю, что выбор стратегии очень труден, однако в обоих случаях мы ограничены во времени.   

  Макаров на секунду задумался, а затем произнес: - Знаете, Роман Исидорович, чем больше я думаю над этим вопросом, тем больше прихожу к выводу, что нам придется придерживаться обоих вариантов.

 - Как обоих!? – изумился Кондратенко. – То есть, вы намерены начать наступление против японцев и одновременно создать новые оборонительные укрепления?      

 - Совершенно верно. Как в народе говорят – «надейся на лучшее, но готовься к худшему». И это смею утверждать верно сказано.   

 - Боюсь, Степан Осипович, что с народной мудростью будут категорически не согласны Куропаткин и Алексеев, определяющие всю стратегию этой кампании. Наш наступательный порыв они еще могут поддержать, но вот возведение укреплений на перевалах, этого господа стратеги не поддержат. Посудите сами, в то время как они обещают государю императору скорую победу над врагом, вы ратуете за возведение новых оборонительных укреплений и тем самым готовитесь к долгой и затяжной войне. В этих условиях Куропаткин и наместник в лучшем случаи припишут вам пораженчество, а в худшем некомпетентность, приведшую к растрате казенных сумм. 

 - Ну, слава Богу, что не в открытом казнокрадстве или измене Родине – пошутил Макаров, глядя на разволновавшегося генерала. – Да, конечно, двойная стратегия будет явна не по вкусу нашим мукденским мудрецам, но что делать. Я отнюдь не собираюсь следовать их примеру, тянуть до последнего момента в надежде на авось, а затем посыпать голову пеплом в плаче об неиспользованных возможностях. Они, конечно, попытаются вставить мне палки в колеса, но в этом случае у меня против их козней кое-что есть. - Макаров хитро подмигнул Кондратенко.

 - Во-первых, государь император до сих пор не провел четких разграничений полномочий в этой войне. Так господин Алексеев отвечает за положение на Дальнем Востоке, Куропаткин командует войсками в Маньчжурии, а на меня возложены обязанности по обороне Квантуна. И при этом все мы подчиняемся только государю, находясь между собой в относительно равных условиях. Конечно, Куропаткин и наместник могут меня рекомендовать или требовать, но вот приказывать, увы, нет. Ну и, во-вторых, блокада имеет некоторые свои преимущества. В связи с нарушением телеграфного сообщения со ставкой, все сношение с внешним миром идет посредством отсылки миноносцев в Чифу – Макаров сделал многозначительную паузу.