- Ваше превосходительство, путейцы вывесили знак «опасность»! – с криком произнес капитан и на лице его был виден плохо скрываемый испуг.

 - Что там за опасность такая, немедленно разберитесь! – выкрикнул наместник, спрятав за спиной дрожащие от страха руки. Конвойный исчез, а сердце Алексеева учащенно забилось.

 - Вот и накликал, вот и накликал! А может, обойдется и там всего лишь какая-то поломка? Рельса лопнула или столб на пути упал!? Ведь бывало же раньше такое – испуганно метались мысли в его царственной голове, но в глубине души он знал, что это не так. Прошло несколько минут и в вагоне, появился начальник конвоя. Генерал-адъютанту было достаточно одного взгляда на вошедшего офицера, чтобы понять, худшее свершилось.

 - Что!? Японцы!? – испуганно спросил Алексеев, заранее знавший ответ но, продолжавший цепляться за последний шанс подобно утопающему, что цепляется за соломинку.

 - Японцы Ваше высокопревосходительство – обреченно подтвердил капитан и, одернув на себе мундир, стал торопливо докладывать – смотритель разъезда доложил, что два часа назад пропала телеграфная связь с Мукденом. Подумали, что хунхузы шалят и послали дрезину с обходчиками исправить повреждение, а те в восьми верстах отсюда натолкнулись на японскую засаду.

  Ехали медленно и потому, косоглазых вовремя заметили. Они столбы своротили и видимо разбирали полотно. По словам обходчиков их там было видимо, не видимо. Сразу стали стрелять, но наши мужики сумели уйти. Их не преследовали. Что будем делать ваше превосходительство? В Артур возвращаться?

 - В Артур? – удивленно переспросил наместник, а затем, когда до него дошел смысл заданного вопроса, краска гнева залила его лицо. Закипая все сильнее и сильнее, он подскочил к капитану и, схватив его за лацканы мундира, закричал – В какой еще к черту Артур! Мне в Мукден надо! Слышишь ты, фазан иркутский, в Мукден! Мукден!

  Злость и раздражение обуяли Алексеева и, стремясь выместить их на постороннем человеке, он стал трясти ни в чем не повинного капитана словно грушу, яростно брызгая слюной.

 - Вон! Пошел вон скотина! – выкрикнул наместник и едва тот исчез, он без сил рухнул на диван. Гнев мгновенно улетучился и вместо него появился на время отступивший страх.

 - Возвращаться? Как возвращаться, задним ходом до Кинчжоу? А вдруг там тоже японцы? О Господи, вот наказание твое за грехи мои суетные! Царский наместник в плену в японцев, вот стыдобища! Конец всей карьере, крах всего дела! – так причитал генерал-адъютант, сидя у окна, за которым во всей красе развернулось, теплое весеннее утро.

  Ах, как прекрасен был этот день, как отчаянно хотелось жить и наслаждаться им по праву присутствия в этом бренном миру, но все это перечеркивало горестное известие о присутствии японцев. Как ненавидел, как клял в этот миг Алексеев тех неведомых ему людишек, что не предприняли никаких мер для защиты побережья от японского десанта.

 - Ведь должны же были быть выделены хоть какие-то войска для прикрытия, столь жизневажного участка дороги! Как можно было не думать об этом сидя там, в штабе! – разливался наместник безвинным соловьем, пытаясь унять дрожь в коленях.

  Неизвестно как быстро это бы ему удалось, но дверь вагона вновь открылась и срывающимся от волнения голосом, капитан доложил о слышимой впереди стрельбе.

 - Стреляют!? – моментально воспарял духом Алексеев.

 - Так, точно Ваше превосходительство, стреляют и очень сильно – радостно произнес начальник конвоя – наверняка наши подошли и японцев бьют.

 - А вдруг это японцы их бьют – сварливо ляпнул Алексеев и тут же пожалел об этом. Все с напряжением стали вслушиваться в далекие звуки боя, но они почему-то становились все тише и тише, а затем и вовсе пропали.

 - Что там? Кто кого? – этот тревожный вопрос повис в воздухе и требовал немедленного ответа.

 - Капитан, прикажите отправить людей на разведку и быстрее. Быстрее, черт побери! – лихорадочно приказал наместник, но пока искали дрезину, пока рядились и отбирали разведчиков, все прояснилось само собой.

  К развилке подошел отряд вооруженных людей, в которых по серым шинелям и белым рубахам сразу признали восточносибирских стрелков.

 - Братцы! Родные, а где, японцы? Разбили их? – закричал наместник и, позабыв про свой высокий чин, бросился к подошедшим к насыпи солдатам. Вид у них не был особенно геройским, как никак это были резервисты не менее пятнадцати лет назад в последний раз державших винтовку, но на данный момент это не имело никакого значения. Это были русские люди, и их численность во много раз превышала численность опереточного конвоя наместника.