Стр. 207. Этим изображением Жерома-изгнанника мы обязаны перу Беньо, его министра финансов, но справедливости ради добавим, что Беньо писал и следующее: «Будучи лучше подготовленным, он бы, без сомнения, выдержал груз своего имени, каким бы тяжким тот ни был». Более симпатичная сторона неровного характера Жерома проявилась в битве при Ватерлоо, случившейся восемнадцать месяцев спустя. Под Угумоном он сражался с большой доблестью. Он был единственным из первых Бонапартов, который дожил до основания Второй империи в середине века и воспользовался выпавшими при этом на его долю почестями.

Стр. 212. Гвардейского артиллерийского генерала Друо не следует путать с генералом Друэ, графом д’Эрлоном, знаменитым дивизионным генералом Великой армии. Друо, которого маршал Макдональд описывает как «самого честного и искреннего человека, которого я когда-либо знал, образованного, храброго, преданного и скромного», прошел целым и невредимым через все наполеоновские войны. В обычае Наполеона было посылать свою артиллерию далеко вперед, и Друо всегда спешивался и шел рядом со своими людьми, нацепив все свои регалии, словно нарочно вызывал огонь на себя. Однако он ни разу не получил даже царапины, а когда после Ватерлоо верность Наполеону угрожала привести его к такому же концу, что и Нея, он отказался бежать, лично явился в тюрьму Аббе в Париже и вызвался предстать перед судом. Впоследствии он был оправдан.

Стр. 220. После смерти отца Наполеон лично вызвался воспитывать своего десятилетнего брата Луи и дать ему образование, забрал его во Францию и поселил у себя. Наполеон, которому тогда был двадцать один год, жил на свое лейтенантское жалованье, и по прибытии в гарнизонный город у братьев было восемьдесят пять франков на двоих. Позже, когда Наполеон стал командующим, он взял Луи к себе в штаб.

Стр. 224. Письмо короля Баварского к Эжену. Письмо от тестя пронес Эжену через линию фронта молодой офицер, называвший себя майором Эберле, который на самом деле был князем Августом Турн-и-Таксис, адъютантом короля.

Стр. 232. Выражение «волосатые ранцы» обязано своим происхождением невыделанным козьим шкурам, из которых были сделаны ранцы французских пехотинцев.

Стр. 234. Майкл Гловер в книге «Победы Веллингтона на Пиренейском полуострове» сообщает некоторые интересные факты об убойной силе применявшихся с обеих сторон ружей. Англичане и португальцы, говорит он, были вооружены гладкоствольными кремневыми ружьями со стволом длиной 39 дюймов, стреляющими пулями весом чуть больше унции, которые могли поразить человека на расстоянии до трехсот ярдов, но тренированные солдаты часто промахивались уже на расстоянии восьмидесяти ярдов, а число осечек достигало двух на тринадцать выстрелов. Такое ружье можно было перезарядить за 12–15 секунд. Ненадежность огнестрельного оружия с обеих сторон диктовала тактику боя: именно поэтому солдаты сражались в тесном строю, а пехота строилась в каре для защиты от вражеской кавалерии. Однако некоторая часть английских солдат была вооружена винтовками Бейкера с дулом длиной 30 дюймов и нарезкой в стволе на четверть оборота, которые точно били на триста ярдов. Сэр Джон Мур, убитый в 1809 году под Ла-Коруньей, уделял большое внимание стрелковой подготовке во время обучения новобранцев, и это, вкупе с наличием винтовок у британских подразделений, давало стрелкам Веллингтона решительное преимущество. Наполеон тоже мог бы принять на вооружение винтовки, но отказался от них в 1807 году, потому что их перезарядка требовала 30 секунд.

Стр. 243. Случай полковника Вирио интересен тем, что показывает, как несправедливость может уничтожить честного человека, по неведению попавшего в жернова политики. В 1800 году переодетые агенты Фуше ворвались в дом одного сенатора в поисках компрометирующих документов и похитили хозяина. Сенатор вернулся домой невредимый и, довольный уже и этим, хотел замять дело, но Наполеон, придя в ярость из-за такого бесцеремонного обращения с одним из своих представителей, велел Фуше провести строгое расследование и арестовать виновных, что Фуше и сделал, избрав в жертвы двух невинных козлов отпущения, которые предстали перед судом по обвинению в похищении. Так случилось, что одним из их судей был Вирио, знающий, что они невиновны, и он приложил все усилия, чтобы спасти их от палача. Когда это не удалось, он не оставил своих попыток хотя бы добиться для них посмертной справедливости. В результате он сам стал жертвой безжалостного полицейского преследования, впал в немилость и пребывал в отставке до тех пор, пока стране в минуту опасности не понадобились даже мечи козлов отпущения.

Вирио шестьдесят лет вел борьбу за свое честное имя, но не преуспел и умер в 1860 году, так и не узнав, кто же исковеркал его жизнь. Это выяснили Кретино-Жоли, историк Вандейского восстания, который изучил все бумаги полковника, и Ленотр, терпеливый исследователь всех тайных сторон Революции и империи, поставивший своей целью доказать невиновность не только Вирио, но и тех несчастных, из-за которых он пострадал.

Стр. 247. Капитуляция генерала Дюпона в Байлене в 1808 году нанесла большой урон боевому духу Великой армии и стала, в сущности, первой катастрофой такого рода. В плен попали 18 тысяч человек. Генерал по приказу Наполеона предстал перед трибуналом и был приговорен к заключению.

Стр. 249. Виконт Каслри, в свои молодые годы политический оппортунист (его избрание в возрасте 21 года в парламент от графства Даун обошлось в 60 тысяч фунтов), тем не менее был крайне прозорливым и дальновидным государственным деятелем, своим консерватизмом не уступавшим Меттерниху. В годы, следовавшие за свержением Наполеона, в котором он играл такую важную роль, он игнорировал поднимающуюся волну национализма и стал непопулярен у себя на родине. Он совершил самоубийство через год после смерти Наполеона в возрасте 53 лет.

Стр. 275. Описывая поведение своих необученных солдат в этом бою, Мармон пишет в мемуарах: «Новобранцы, прибывшие днем раньше, стояли в строю и вели себя в смысле храбрости подобно ветеранам. О, сколько героизма во французской крови!» Затем он приводит рассказ о тех двух новобранцах в бою под Шампобером.

Стр. 324. Астианакс — сын Гектора. После падения Трои греки-победители сбросили его со стены, чтобы Троя больше никогда не возродилась.

Стр. 330. Оригинал этого важнейшего донесения до нас не дошел, поскольку Блюхер, прочитав его, отпустил гонца. Текст донесения взят из немецкого перевода, сделанного в то время, и, кажется, сомневаться в его достоверности не приходится.

Стр. 352. Во время написания памфлета Шатобриан жил со своей женой на улице Риволи в страхе перед тайной полицией Наполеона. По ночам писатель прятал все черновики себе под подушку, а днем мадам де Шатобриан таскала их под нижней юбкой. Во время наступления союзников на Париж памфлет был в строжайшем секрете отпечатан страница за страницей, но был обнародован в тот же день, когда союзники вошли в город. Его полное название «От Бонапарта к Бурбонам».

Стр. 399. Кабанис Пьер Жан Жорж (1757–1808) — врач и политик, игравший важную роль в революции. Он был известен своим глубочайшим интересом к токсикологии. Он умер при таинственных обстоятельствах, по легенде испытывая одну из своих микстур. Если он дал Наполеону тот же самый яд, который использовал Кондорсе, совершивший самоубийство в тюрьме в 1794 году, вероятно, смесь была слишком старой и выдохлась.

Стр. 402. Битва при горе Табор неподалеку от Акры произошла во время Египетской экспедиции 1798–1799 годов. Генерал Клебер (позже французский главнокомандующий; он погиб от руки убийцы) целый день сражался в пустыне против 25-тысячной турецкой конницы, отрезавшей его двухтысячный отряд от основных сил. Его спас лично Наполеон, устроивший туркам страшную резню.

Стр. 420. Каролина Колумбье писала Наполеону вскоре после того, как он в 1804 году присвоил императорский титул, напоминая ему об их юношеской идиллии и спрашивая, нельзя ли что-нибудь сделать для ее брата. Наполеон, всегда исключительно благородный по отношению к своим старым друзьям, ответил ей сразу же, несмотря на то, что Каролина была замужем за неким Брессье. Вскоре Брессье стал президентом коллегии выборщиков, брат Каролины — лейтенантом, а сама Каролина — фрейлиной при матери Наполеона. Кроме того, все родственники семьи Колумбье, во время революции объявленные вне закона, были вычеркнуты из списка эмигрантов.