Но Луппа вдруг так испугалась, что выронила и ручку, и документы. За спиной Инге стоял Даниэль Функе.

– Что здесь происходит? – рявкнул он. – Зачем меня сюда позвали?

Инге и в самом деле звонила ему незадолго до того, как объявиться в приюте. Сказала, что хочет обсудить нечто важное с его подопечной. Уже тогда Функе это не понравилось. Теперь Инге нужно было держать данное Луппа слово, поэтому она и встала между ней и опекуном.

– Фрау Луппа все мне рассказала, – солгала Инге, и мужчина перед ней на мгновение смутился.

– Неправда, господин Функе, – послышался за спиной Инге голос Манди Луппа, – я ничего не…

– Сейчас говорю я, дорогая, – перебила ее Инге. – Это должно прекратиться.

– Что должно прекратиться? – Лицо Функе приняло знакомое бесстрастное выражение. – Здесь какое-то недоразумение, фрау…

– Альхаммер, – подсказала Инге, хотя он, конечно, прекрасно помнил, кто она. – Очевидный случай злоупотребления положением опекуна и жестокого обращения с подопечной. Я уже подала заявление в суд.

– Вы сумасшедшая?

– Не буду с вами спорить.

– Вы…

И в этот момент, когда Функе сделал угрожающий шаг в ее сторону, у Инге зазвонил телефон.

– Похоже, ваша жена.

– Что? – Он сжал в руке свой смартфон. – Чего вы ей такого наговорили?

Инге не знала, что именно происходило между Луппа и Функе, но не сомневалась, что все делает правильно. Даниэль Функе не должен быть ее опекуном.

– Я всего лишь рассказала ей о том, что она должна знать, – ответила Инге. – А именно, какая мразь ее муж.

В следующую секунду ее переносица словно взорвалась под его кулаком.