CREDITUM XXXIII

Сеть анонимна. Она имеет миллиарды лиц даже сегодня, едва оправившись от смертельного удара, но ни одно из них не является настоящим. Сеть – это океан, состоящий из пустышек, которыми люди играются, словно масками. Сеть позволяет стать малолетней блондинкой-нимфоманкой, она дает возможность примерить строгий костюм аристократа или умудренного возрастом жреца забытой религии. Сеть всесильна, пока люди играют с ней, играют с собой, играют друг с другом. Увидеть в сети настоящее лицо – всё равно что увидеть призрак.

В визуализации не было особенной необходимости, они вполне могли бы обойтись и простым разговором. Визуализация стала рудиментом сети, сегодня выполнявшей немного иные, чем четыре года назад, функции. Возможность общаться, оперативно обмениваться данными, координировать действия – все эти задачи современной виртуальности решались с помощью орбитального флота «Наукома» и спутниковой связи, получившей новую жизнь. Развлечения, базы данных, дутые энциклопедические хранилища и вездесущая порнография снова начинали завоевывать сетевое пространство, наполняя его красками, хоть и слишком медленно.

Однако еще сто лет назад безликим разговорам доверяли меньше, чем личной встрече. И потому при каждой новой беседе двое мужчин обязательно выбирали себе некие образы. Оставались своего рода ретроградами, доказывавшими, что помнят сеть иной – живой и яркой заменой реальности.

Встреча, как обычно, происходила в одном из небоскребов виртуального города для торговли, проституции и общения, какими когда-то полнился мир Цифры. Приватный этаж, охранные программы на входах, великолепный вид на шумящий у ног муравейник, погружающийся в вечернюю мглу.

Один из мужчин сегодня находился в образе крепкого широкоплечего атлета, затянутого в ладный и гармонично приталенный костюм молочного цвета. Второй масок обычно не менял, по обыкновению явившись на переговоры в обличье своего кумира Стивена Хокинга. Разница с гениальным физиком, еще в начале столетия предсказавшим Земле многие произошедшие беды, состояла лишь в том, что симптомы амиотрофического склероза поклонник моделировать не стал. Однако старенькая инвалидная коляска, как и синтезатор речи, были в наличии, делая образ узнаваемым.

Примитивная каталка Хокинга въехала в кабинет. Стоящий у панорамного окна крепыш заметил это в отражении на стекле, обернулся и приветливо кивнул. Широкими шагами подошел к «инвалиду», заботливо взялся за поручни, подкатил коляску к прозрачной стене. Вернулся к двери, аккуратно прикрывая створки и тем самым окончательно шифруя канал.

– Как самочувствие? – вместо приветствия поинтересовался атлет.

– Спасибо, всё так же хреново, – улыбнулся Хокинг. – Как сам?

– Работаем. – Мужчина в белом костюме подтащил к окну стул, уселся рядом, глядя на искусственный город, в котором еще не так давно общались, знакомились и обменивались новостями миллионы пользователей. – Султан почти нашел убежище недоносков. Кто-то основательно накалил ситуацию, похитив детей геологоразведчиков. Это подстегнуло толпу, заставило Темирбаева понервничать. На улицах начались самосуды, несколько человек повесили, но это дало Султану новый стимул.

– Будет карать? – синтезированный голос псевдо-Хокинга звучал зловеще и безжизненно.

– Будет. Огнем и мечом, так сказать. Отряд выступит со дня на день.

– Ты должен быть в нем.

– Действительно? – загорелый атлет неуверенно покосился на человека в инвалидном кресле. – Ты просишь меня лезть под пули?