— Коротенькое такое название, — желтые глаза Сталина загорелись мрачным огнем, — называется она… «Сталин»!
Андрей Константинович поперхнулся белым вином. Иосиф Виссарионович участливо протянул салфетку.
— Что с вами, товарищ Волков? Или в этом вашем «вместилище знаний человеческих» нет статьи с таким названием.
— Есть такая статья, — хмуро ответил собеседник, — только зачем портить такой хороший вечер?
— Покажите мне эту статью! — потребовал Сталин, — не нужно меня щадить.
И все-таки Волков попытался «умереть достойно».
— Имейте в виду! — предупредил он любознательного Вождя, — мнение составителей энциклопедии не всегда и не во всем совпадало с мнением народа…
— А еще частенько формировало его! — произнес Сталин в стиле Троцкого.
Спорить было не с руки. Волков молча отставил от себя столовый прибор и придвинул ноутбук. Программа энциклопедии загрузилась быстро, но еще быстрее набиралось шесть букв партийного псевдонима человека, сидящего напротив. Мысленно попрощавшись с этим светом, Андрей Константинович развернул ноутбук экраном к Вождю Народов, а сам встал и прогулялся к темному окну. Где-то внизу чернели силуэты елей Энгельмана, в простонародье — голубых елей. В темноте цвет их лапок был неразличим, лишь ощущалась излишняя пушистость по сравнению с обычной елью. Чуть дальше их возвышалась кремлевская стена, по которой прогуливалось несколько характерных силуэтов.
— Какой позор! Да в этой вашей энциклопедии свыше двух третей вранья! Какая чудовищная однобокость! Уходите, товарищ Волков! Уходите и вашу чудо-аппаратуру унесите с собой! Я в нее не верю!
Волков молча выключил ноутбук и засунул его в сумку.
— Мне очень жаль, Иосиф Виссарионович! — сказал он на прощанье.
За его спиной о стену разбился графин с недопитым вином. Поскребышев привстал в изумлении.
— Что это было? — спросил он.
— Товарищ Сталин очень обиделся, — кротко сказал Волков.
— На кого? На вас??? — на лице секретаря медленно проступал ужас.
— Нет! — ответил Андрей Константинович, — на проклятых империалистов. И, отчасти, на товарищей по партии.
В шесть утра в дверь его квартиры постучали. Явившийся полчаса тому назад Алеша Приходько открыл дверь. На пороге стоял Берия. Не говоря ни слова, он бросился к кровати Волкова и принялся ее трясти.
— Что вы наделали! — горько воскликнул он, — товарищ Сталин позвонил мне в три ночи! Что вы ему такого наговорили?
Мгновенно проснувшийся хозяин принял сидячее положение.