– "Грачи прилетели".
С трудом оторвав взгляд от рисунка, Андрей посмотрел на Командира.
– Что?..
– Картина, говорю, называется "Грачи прилетели".
– А. Не удивительно, что они потребовали Валеру, удивительно, что только на месяц.
– Так я ж тебе говорю, что это хитрые демоны, и у них есть коварный секретный план.
Андрей вопросительно посмотрел на Командира, ожидая подробностей, нисколько не сомневаясь, что для того все секреты каких-то штатских как открытая книга.
– А что ты хочешь, авиастроители – элита инженерной интеллигенции, самомнения выше крыши. Познакомили меня в последний день с лаборанткой, Оксаной, вроде как она случайно в столовой ко мне подсела. Красавица, ноги от ушей, коса до жопы, бюст такой, что того и гляди халат лопнет. Говорит – голос елеем в уши льётся. А сами все столики вокруг заняли и перемигиваются, как им казалось, незаметно от меня. Ну, я их ожидания оправдал на все сто, сам перед ней мелким бесом стелился, только что в загс прямо на столе не позвал.
– Ха-ха, хотел бы я посмотреть на это, Командир. Думаешь, хотят нашего художника сманить? А не боишься, что получится у этих, как ты говоришь, коварных демонов?
– Товарищ капитан, не вы ли мне докладывали, что Валера у нас по уши влюблён в Анечку? Да и о моей скромной роли в рисовании многомудрые конструкторы не знают. Хотя сейчас Валера и без меня запросто справится.
– Ну да, сюжетов ему на сто лет хватит.
– А вот за то, что они над советским спецназом в моём лице посмеяться вздумали, мы у них Оксану-то отобьём.
– Как?
– А просто, приеду за Валерой при всём параде и предложу ей работу у нас.
– Ну а кем?
– Ай, потом придумаем.
– Командир, а пусть Валера её нарисует пару раз, ну там в образе эльфийки или принцессы какой.
Хозяин кабинета внимательно посмотрел на своего зама, а потом расхохотался, колошматя рукой по столу:
– Барс, опасный ты человек, на ходу подмётки рвёшь! Это, выходит, ты предлагаешь вербовочные мероприятия в открытую провести, да ещё так, что они будут из кожи вон лезть, нам в этом помогая!
Отсмеявшись, Командир взял кофейную чашку, с сожалением погонял по донышку гущу и потянулся за кофейником.