Это тоже «рамс».

Ситуация, в которой оказались Кактус, Шмаль и Лютый, была классически рамсовой. С одной стороны, слова о «купленных сотрудниках из СОБРа» выглядели достаточно правдоподобно, но, с другой стороны, Фалалеев почему‑то не поверил этим словам. Может быть, его не убедил тон Максима, может быть, насторожили обтекаемые слова о том, что капусты тому ментовскому начальнику отсыпано выше крыши и знакомиться с ним, чтобы сказать «спасибо», нет особой нужды.

Когда Лютый ушел, Кактус, потрогав набухшую кровью повязку на руке, вопросительно уставился на Артемьева.

Ну, что скажешь?

Тот тупо взглянул на собеседника.

Насчет сауны? Может быть, в другой раз, Васек? Не до девок теперь.

Да не о сауне я! Ты поверил тому, что Лютый втирал насчет ментов?

Да какая разница. — Шмаль медленно приходил в себя. — Менты это были, не менты… Лютый прав: главное, что все хорошо закончилось и мы не оказались в морге.

А мне вот кажется, что еще не закончилось, — поморщился Кактус.

Почему?

Потому что кончается на «у». Во–первых, если о СОБРе действительно знал Рыжий, он наверняка бы рассказал об этом и мне. Нормальный пацан, мой человек, я его лет десять как знаю. Во–вторых, что‑то больно быстро они нарисовались.

Артемьев вопросительно взглянул на товарища. Впервые за время беседы в глазах Шмаля мелькнуло нечто, напоминавшее мысль.

Ты чего? Думаешь, Лютый на ментов работает? Вспомни, как он нас тогда выручил, когда мы еще коммерческие киоски бомбили, вспомни, как сегодня утром с уральскими тер… И вообще, если бы не Лютый, мы бы…

Да не о том я, — перебил говорившего Кактус. — Я Лютого ни в чем не обвиняю. Хороший, честный пацан. Просто менты эти мне не понравились.

Тем, что нас выручили?

Да нет…

А чем же?

Слишком быстро они нарисовались. Не понимаешь, что ли? — не унимался тот.

Нет, — честно ответил Артемьев.

Подозрительно все это, вот что. Нет, ты прикинь сам: едем, значит, со стрелки, а нас пытаются замочить какие‑то козлы. Очаковские, коньковские или внуковские — какая разница? Не в этом дело! Главное — что именно завалить. Рыжий, если он действительно знал о СОБРе, — Фалалеев сделал ударение на последних словах, — вызывает ментов. Допустим, — согласно кивнул он. — Но ты это видел? Видел, как он звонит куда‑то?