Не видел, — не очень уверенно ответил тот.

Да что ты вообще видел? — хмыкнул Кактус. — Чуть не обосрался, когда стрелять начали! — вскипел он. — Ничего вспомнить не можешь… А я видел. Никого он не вызывал. На курочку рябу клянусь! Гадом буду!

Точно?

Ну, по крайней мере, я точно не видел, чтобы он куда‑то звонил.

И что с того?

С одной стороны, нас могли запросто завалить. С другой — все обошлось. Лютый говорит: менты купленные. А я почему‑то не верю. Нутром чувствую: что‑то не так. Понимаешь, чувствую! Такой вот рамс получается.

Шмаль почесал в затылке.

И что?

Да ничего, думаю, вот, что делать будем.

А что можно сделать?

Может быть, Петрухе поручить, чтобы он пробил, как оно на самом‑то деле было?

Петруха, он же Вадим Андреевич Петров, подвизался в стане сабуровских едва ли не с самого начала деятельности группировки. Бывший сотрудник 7–го главного управления КГБ, знаменитой «наружки», он был уволен из «органов» по сокращению штатов еще в 1991 году, сразу после августовского путча. В отличие от Лютого, также имевшего кэгэбистское прошлое, Петров никогда не скрывал былой принадлежности к «конторе» — наоборот, навыки, полученные им за время службы в КГБ, лишь придавали Вадиму весомый авторитет.

Петрухе поручались самые щекотливые задания: отследить ушедшего в бега бизнесмена, собрать информацию о лидере конкурирующей группировки, выяснить, действительно ли скурвился кто‑то из пацанов. И не было ни одного задания, с которым бы бывший комитетчик не справился.

А как мы ему скажем? — растерянно спросил Артемьев. — Мол, Лютого вроде как подозреваем, так что давай проследи за ним. Да и Максим тоже не идиот, сразу поймет, чьих это рук дело.

Ну, с Петрухой‑то разговор простой. — Казалось, Фалалеев уже знал, каким будет разговор с бывшим комитетчиком. — Дать ему денег… Ну, штук сорок. Или пятьдесят. А язык за зубами он держать умеет. Давай‑ка я ему сейчас звякну, стрелу ему кину.

Только говорить с ним будешь ты сам, — предусмотрительно заметил Шмаль.

Ссышь, что ли? Хочешь и нашим, и вашим? — неприязненно скривился Кактус. — Да ладно, не бзди, я сам перетру все. А ты просто постоишь и послушаешь — идет?

Встреча с Вадимом Андреевичем была назначена в тот же день спустя несколько часов. Чтобы не вызвать подозрений Лютого и охранников, дежуривших в коттедже, Кактус назначил встречу в небольшом кафе в центре города.

Петруха — мужчина лет сорока пяти — как нельзя лучше соответствовал представлению о классическом «топтуне»: так иногда называли сотрудников 7–го главного управления. Серенькая внешность, удивительно не запоминающиеся черты лица, полное отсутствие особых примет, невыразительный голос, как у телефонного автоответчика.

Выслушав Кактуса, Петров ничуть не удивился: какая разница, за кем следить? Главное, чтобы за это хорошо платили.