– Во дворце Маары, – ответила Аякчаана.

Дед Учур кивнул:

– Вот о том и думай. Тебе это все кажется: и лед, и кит, и солнце это. Ты грезишь тем, чего боишься или опасаешься в глубине души. Чтобы избавиться от наваждения, лишь подумай о том, что это – сон, и вспомни, что было перед тем, как ты сюда попала. Шутят над тобой духи, внученька. Проверяют.

Аякчаана представила перед глазами тронный зал с черными нефритовыми колоннами, и наваждение растаяло: она действительно стояла посреди той же тронной залы, рядом с ней у стены качалась из стороны в сторону Енисея, причитая и бормоча что-то не своим голосом, чуть поодаль, облокотившись спиной на колонну и уставившись в потолок невидящими глазами, сидела Ярослава. Между ними суетился Истр.

– Ярослава, да что с тобой! Енисея, очнись! – в бессилии орал он, тормоша подруг за плечи. – Да что ж это за напасть такая, а? – оглянулся он на Аякчаану. – О, хоть ты ожила!

Но Аякчаана только отмахнулась от него, поискала глазами Катю. Если верить словам дедушки Учура, ее новым знакомым ничего не угрожало – каждому из них сейчас видится то, чего они больше всего в жизни боятся. А вот и Катя… Отчего-то Аякчаане подумалось, что привела ее в этот мир Катя и увести тоже должна именно она.

Девочка нашла ее у трона. Катя стояла, не плакала, в отличие от Енисеи, не выглядела сумасшедшей, как Ярослава. Она сосредоточенно что-то слушала, хмурилась.

Аякчаана боязливо покосилась на трон: мало ли, что хозяйке тронного зала придет в голову, узнай она, что за компания тут у нее собралась.

Она подошла к Кате, легонько дотронулась до ее руки, потянув к себе запястье. Но Катя даже не пошевелилась. Лишь на мгновение ее холодные пальцы сжались, словно цепляясь за тающую надежду, и тут же безвольно упали.

Потеряв чувство реальности, не ощущая рядом друзей, Катя сделала шаг навстречу манящему образу.

– Ирмина, это ты?

Черная струящаяся дымка дрогнула и отодвинулась вглубь пространства. Катя никогда не думала, что у черного цвета может быть столько оттенков и полутонов. Воздух вокруг томился под синеватой изморозью плотного темного серо-зеленого цвета. Помнится, она смотрела фильм про Марианскую впадину. На океаническое дно самого неисследованного участка земли опускался глубоководный батискаф, а команда специалистов фиксировала все на пленку, кружась над многокилометровой толщей океанической воды как раз такого, жутковато-таинственного цвета. Говорят, на дне Марианской впадины могут обитать неизвестные науке монстры.

Интересно, кто обитает здесь.

– Ирмина, стой! Мне надо тебе кое-что сказать…

Еще одна тщетная попытка. Тень, мелькавшая впереди, опять ускользнула.

– Я дальше не двинусь! Не сделаю больше ни одного шага! – крикнула Катя в жутковатую глубину.

И, желая показать серьезность своих намерений, остановилась.

Серо-зеленая мгла молчаливо клубилась вокруг. Тогда, в подвале Александрии, когда Катя впервые столкнулась лицом к лицу с ведьмой Ирминой, чернильная мгла таила в себе многочисленных духов черного морока – отвратительных полулюдейполуживотных, вечно голодных, жадных до человеческого тепла и самой жизни. Сейчас ей казалось, что она совершенно одна.

Внезапно перед ней мелькнули черные как смоль глаза, искрящиеся ненавистью и любопытством.

Бледное вытянутое лицо, безусловно, даже красивое, если бы не было искажено злобной гримасой, длинные темные волосы были распущены и развевались во мраке, сливаясь с ним, переходя в него. Тонкое полупрозрачное платье почти не скрывало наготу прекрасного молодого тела. Женственные руки грациозно перебрасывали из ладони в ладонь искрящийся бело-голубой шар, источавший характерный электрический звук.