Глава 22

Черный. Светлый

В Александрии гулко разорвалась тишина. Хлопок, тихий треск и шелест шагов – будто звук появившихся гостей опередил их появление вживую.

– Ты, волхв, сызнова посохом своим ударяй, ибо опять мимо, небось, – приближался ворчливый женский голос.

– Уймись, чародейка, – запыхавшийся старческий в ответ. – Оглянись да проверь… – И добавил удовлетворенно: – На сей раз точно.

– Пф-ф-ф, с третьего раза… Верно говорила, надо было отобрать у тебя камень-путевик…

На лестнице медленно проявлялись фигуры Могини и Велимудра. Волхв с трудом передвигал ноги, с усилием опирался на посох.

– Я не чувствую уж ничего, – признался. – Ты все соки из меня высосала ворчанием да недовольством своим, поперешница расщеколдистая…[19] Еще путевой камень отобрать пыталась…

Он с осуждением посмотрел в прямую и напряженную спину женщины. Та повела плечом.

– Так и попали бы в Александрию с первого раза. У меня глаз вострый, как у сокола. А у тебя ручонки дрожат, сомнения, видать, гложут.

– Потому как последнюю Силу расплескиваем.

– Новую нарастишь… – пробормотала женщина и неожиданно повернулась к нему: – А́ ли не убедился ты еще, что Сила сызнова на земле обитает?!

Старец отвел взгляд, нахмурился – не верил. Могиня раздраженно вздохнула, махнула рукой:

– Что с тобой спорить…

Они поднялись на верхний этаж, вышли на крепостную стену. Ветер зло дунул в лица, пробрал до костей.

– Ну, сказывай, старец, куда дальше идти, чтобы в храм Подлунный попасть?

Велимудр вскинул бровь:

– Отдышаться дай, безумная.