— Что же ты слышал?

— Я слышал достаточно, чтобы утверждать, что Рябинина убил Фокин и что Свиридов его прикрывает.

— Ты уверен, что все это не почудилось тебе в бреду? Тебя сильно приложили...

— Уверен, что я слышал голос Фокина и то, как он говорил Свиридову, что хочет встретиться с ним сегодня вечером и позвонит, чтобы договориться о точном времени и месте.

— Все это стоит проверить, — задумчиво сказал Коваленко. — А может, поговорить со Свиридовым откровенно?

— Да ты что, шеф, совсем двинулся рассудком? — словно позабыв о субординационных отличиях, бесцеремонно спросил Чечеткин. — Или ты забыл, с кем имеешь дело? Этот человек опасен как никто.., мне было бы предпочтительнее сказать группе солнцевских братков, что они га-алимое лошье, чем глупейшим образом предупреждать Свиридова о том, что его подозревают. И еще...

— Что? — настороженно спросил Коваленко, которому слова Андрея, кажется, начали западать в душу и медленно, но верно разжигать мучительное пламя подозрения.

— Ты не заметил, как он общается с твоей женой?

— Как?

— Так, как если бы он был давно и близко с ней знаком и не прочь это знакомство продолжить или же возобновить.

— А он и был с ней знаком, — криво улыбнувшись, проговорил Коваленко. — Не стала же она звонить в провинцию и просить заняться ее личной охраной человека, которого она знает недостаточно хорошо. И я вовсе не исключаю, что когда-то у них были близкие отношения.

Чечеткин присвистнул.

— Дождесся-а геморроя на задницу, Сергей Вселч, — протянул он, — из-под носа уведут жену. Ты видел глаза этого молодца?

— По-моему, у тебя все-таки что-то стронулось в мозгах, Чечеткин, — досадливо сказал вице-президент «Сибирь-Трансойла». — Приехали.

Утро выдалось на редкость мерзкое и унылое. Моросил отвратительный мелкий дождь, серое небо с редкими белыми налетами не давало ни малейшего проблеска надежды на жизнь при ярком солнце, а налетавшие время от времени порывы резкого ветра срывали с растущих во дворе коваленковской виллы кленов и тополей последние листья.

Свиридов проснулся рано утром и тотчас вышел на парадную лестницу. Сел на мокрую ступеньку, не обращая внимания на дождь, и уставился на безжалостно оставленный под открытым небом черный «Кадиллак» и рядом с ним огромный «мерседесовский» джип охраны.

Значит, на виллу пожаловал сам хозяин.

Нельзя сказать, что настроение Володи было из ряда вон плохим, но и приподнятым его тоже назвать было достаточно сложно. Прошедшая ночь была весьма насыщенной, день же обещал быть не менее интригующим, и в хмурых утренних тучах вырисовывались контуры продолжения фокинской киллерской эпопеи.

У Владимира было немало вопросов к Афанасию. Что произошло позапрошлой ночью в офисе «Сибирь-Трансойла»? Кто подвигнул его исполнить роль киллера, на каких условиях, и зачем все это Фокину нужно?

...И еще много вопросов.