— Отелло, — прошептала и прижалась всем своим телом, когда они отошли.
— Не в этом дело. Он не так прост как кажется, — пробурчал Максим, — и вот я думаю…
— Тш-ш, — она тоже прикурила сигарету и посмотрела на него чуть прищурившись на мужчину. — Конечно не прост. Балагур и весельчак — это его верхняя уютная шкура. Но…это не просто человек моего прошлого. Он часть моей семьи. И тебе придется это принять.
— Ты слишком им дорожишь.
— По-другому и не возможно. Он пришел ко мне в палату, когда я лежала с перебитым позвоночником, парализованными ногами, ранами по всему телу… и огромной дырой в душе. И взялся за мной ухаживать. Как сиделка, понимаешь? Я только когда выросла осознала, что именно он делал. Не судно таскал, не слезы вытирал, а приходил в палату почти каждый день, снимал эту свою уютную добрую шкуру и укутывал меня в нее. И сквозь нее я почти не чувствовала боли от физиотерапетических процедур, от болезненных капельниц, от выворачивающих магических процедур. Он не лез ко мне в душу, как психологи, но именно благодаря этой планомерной, не унижающей заботе я в какой-то момент поняла, что дыра немного затянулась. И тогда Пеня стал таскать меня на раскопки. Прям в инвалидном кресле. Усаживал рядом и рассказывал что и как делает — я и раньше это видела, но то была игра, мне интересно было в детстве именно погружение в прошлое. А он начал меня учить. И эти новые знания постепенно вытягивали из болезненных воспоминаний. А попытки ворошить прошлое кисточкой развивали моторику. Ну а отношение ко мне, как к кому-то нормальному…
— Я понял. — Максим вздохнул.
— Понял?
— У меня ведь тоже был такой человек после смерти Али…
— Никита? — догадалась Влада.
— Да. Так что не волнуйся, не буду бить морду твоему Пеньковскому. И даже приглашу его на свадьбу.
Девушка серьезно кивнула, а мужчина осторожно привлек ее к себе и обнял, будто стараясь поделиться силой.
Они не стали возвращаться к костру.
Снова пришли на берег моря — уже с двумя одеялами — и уютно устроились, разглядывая звезды. Волны шептали им что-то успокаивающее, и вскоре пара уже заснула сладким сном.
А когда Максим внезапно проснулся посреди ночи, Влады рядом не было.
Глава 6
Черная жижа спесивыми всплесками растекалась по моему телу, лаская и душа одновременно.
Пусть я скользнула в нее по своей собственной воле, но тело инстинктивно забарахталось, пытаясь выбраться, спастись от того, от чего не было спасения.
Лабиринт всего сущего, где ты есть все — а все есть ты — не мог причинить боли или стать причиной смерти. Он уже убил тебя, когда принял в свои объятия.
И теперь мне следовало четко определить, какую плату я хочу за это.
Первый раз столкнувшиеся с ним маги, зачастую, из жадности, требовали слишком многое — и не возвращались никогда. Все глубже погружались в собственную Вселенную, всегда и во всем бывшую отражением истинной. И хватались за суть вещей, уходя за всезнанием за порог.