— Попробуй, — молвил я насмешливо. — У нас много стрел, хватит на всех твоих воинов.

— Это лишь малая часть моего войска, — предупредил он.

— Да плевать мне на тебя и на всё твое войско, — произнес я и плюнул в его сторону.

Моя слюна, само собой, не долетела до него, потому что слишком далеко находился, но впечатление было такое, будто плюнул ему в лицо. Оно моментально побагровело от прилива ярости. Такое оскорбление смывают только кровью.

— Ты дорого заплатишь за эти слова! — прошипел он.

— Я готов ответить за них прямо сейчас. Давай сразимся на саблях один на одни, — предложил ему.

Видимо, не только упоминание Волчицы-Матери произвело впечатление на половцев. Кое-что они слышали и обо мне. Сражаться со мной на саблях Чаргукан не захотел. Это поняли и мои дружинники, и половцы. И Чаргукан понял, что авторитет его рухнул мордой в степную траву.

— Это будет слишком легкая смерть для тебя! — нашелся он и пообещал охрипшим от злости голосом: — Я перебью весь твой отряд, а тебя возьму живым! Ты будешь умирать долго и мучительно!

— Едь пугай своих баб, — посоветовал я. — Здесь тебя никто не боится.

И я сплюнул во второй раз в его сторону. Надеялся, что он бросится в бой. Шансов победить у него не было никаких. Чаргукан это понял и на провокацию не поддался. Он развернул коня и поскакал сначала медленно, держа фасон, а затем, удалившись на приличное расстояние, полетел галопом. Что тоже неплохо. Надеюсь, злость помешает ему дождаться, когда соберутся все воины его орды, нападет с теми, кто есть под рукой.

Понял это и Мончук и предупредил меня:

— Они нападут сегодня или завтра.

— Надеюсь, — спокойно сказал я.

Мой обоз продолжил путь. Я удвоил разъезды, послал несколько человек в дальний поиск. Затем подъехал к кибитке и отдал копье. В ближайшее время оно не пригодится.

Алика выглянула из-за спины возницы и спросила:

— Это были половцы?

— Да, — ответил я. — Местный хан со свитой.

— Чего он хотел? — поинтересовалась она.

— Чтобы я заплатил за проезд, — сообщил ей.

— А что ты ответил, что он так разозлился? — спросила Алика.