– Я больше ничего не знаю о Карле Перес, – сказал я.

И сделал экспериментальный вдох-выдох. Глубокий и медленный. Лучше! Но глаз я так и не открыл.

– Месяц назад был убит ваш отец.

– Да.

– Две недели назад вас арестовали в Питтсбурге.

– Да.

– На вас напали здесь, в Детройте.

Я кивнул. Уис. Кивать не надо было – мой желудок опорожнился вторично.

– У вас был плохой месяц, мистер Ламент.

– Да, – прошептал я и посмотрел на них опухшими глазами. – Это что-то…

– А теперь еще и женщина, с которой вы состояли в связи, умерла. – Коп Толстяк покачал головой, как будто в это трудно было поверить.

– Вы не представляете, что может связывать все эти события? – оторвал от своего блокнота взгляд коп Жердяй.

Я мрачно уставился на офицеров.

– Хотел бы я это знать.

Детективы задавали мне вопросы еще час. Но после их ухода ко мне в палату вместе с сиделкой вошел Мани. Как ни странно, при виде него я почувствовал облегчение. Мани сел рядом с моей кроватью, сложив руки на коленях. Несчастная сиделка убрала извергнувшееся содержимое моего желудка и еще раз наполнила стакан водой. На этот раз я послушно стал пить ее не торопясь, маленькими глоточками. Сиделка улыбнулась и вышла из палаты.

– Им известно, кто вы такой, – проворчал Мани.

– Что?

– Все сиделки и медсестры. Они вас знают. Вас и Эстер. У вас появились поклонницы.

– А здесь действительно есть крыло афроамериканцев?

– Да, черт возьми, есть, как и везде. Только это крыло больше походит на коридор. Вы что, ничего не знаете, Ламент?