Какое заблуждение.

Может быть, «Чистая магия» просто подпитывает это заблуждение? Создает еще один ложный стандарт бессмысленного совершенства? Айкон хотела сказать им: ваша жизнь – это не проект по самосовершенствованию! Вы совершенны, такие, какие вы есть!

– Все, что я делаю – улыбаюсь и говорю что в голову взбредет, а тебе приходится все эти глупости переводить, – улыбнулась она своей помощнице. – Это, должно быть, утомительно.

– Нет, нет! Я так многому учусь у вас! Я так многого не знаю…

Ты совершенна, такая, какая есть. Так сказал однажды ее старый учитель. Он произнес это спокойно, как будто в этом не было ничего особенного, но Айкон слышала, что он говорит совершенно серьезно, и была ошеломлена. Ее учитель, который видит ее насквозь, знает, что она совершенна! Как это замечательно! Эта мысль молнией промелькнула у нее в голове, но учитель продолжил:

И, конечно, кое-что вполне можно улучшить…

Конечно. Это было в равной степени верно. И то, и другое было правдой, и даже почувствовав, что восторг ее лопнул, как детский воздушный шарик, Айкон невольно улыбнулась. Как быстро она смогла надуться! Как быстро сдулась! Это действительно было смешно. И при этом печально, что вторая правда начисто стерла первую, оставив у Айкон лишь ощущение, что ей чего-то недостает. То же самое чувствовали ее слушательницы, и в этом не было их вины. Их приучили верить, что они мало стараются, и они так сосредоточились на самосовершенствовании, что забыли о присущем им совершенстве. Айкон хотела бы сказать им: «Расслабьтесь! Не загоняйте себя! Перестаньте покупать! Давайте просто посидим вместе и какое-то время ничего не будем делать». Но из этого не получилось бы хорошей телепередачи, да и книг на этом не продашь.

– Что-нибудь слышно о нашей подруге, миссис Оу?

– Нет. Я написала ей, но она не ответила.

– Что ж, Кими, отдохни.

Кими встала и направилась к двери, но потом остановилась.

– Есть еще кое-что…

– Так?

– В общем, ничего особенного. Но вам, наверное, нужно это знать. В последнее время нас… немного… критикуют. В Твиттере. За то, что вы сказали о книгах.

– Да? А что я говорила о книгах?

– Что держать нужно только те, которые тебя радуют.

Настоятельница вспомнила книжные полки в своих покоях. Она представила свою драгоценную коллекцию книг, каждую из которых она хотя бы раз в месяц снимала с полки и, стерев с нее пыль, открывала и читала несколько строк, просто чтобы снова услышать их голоса, и чтобы они не чувствовали себя заброшенными. Книги приносили ей такую радость. Чего бы она только не отдала, чтобы снова оказаться там, среди них.

– Все верно, – сказала она. – Разве нет?

– Верно. Но ваши критики говорят, что книги не обязаны радовать людей. Что некоторые книги приносят печаль или смятение, и это тоже нормально.

– Ну, конечно, это так! Я бы согласилась с этим! – Айкон подумала о своих старых изданиях Кафки, Мисимы, Набокова, Абе и Вульф, которые стояли на полке рядом с мастерами Догеном и Мумоном[84].