Уилл переводит взгляд на мою покрытую пятнами одежду.

— Ты выглядишь ужасно. Что ты такого съел?

Уилл знает, что у меня нет машины, и изо всех сил пытается сообразить, как мне удалось оказаться так далеко от клуба — и так быстро.

Я показываю на небо.

— Ты знаешь, что сегодня полнолуние?

— Я… э-э… я не заметил… — В глазах Уильяма застывает вопрос.

— Смотри. Туда, вверх. Видишь? Желудок Уильяма начинает сжиматься от подступающей паники.

— Полная луна. — Я смотрю туда, где полагается быть луне, и, к своему разочарованию, обнаруживаю, что ее совсем не видно.

Уильям глаз не поднимает. Он слишком занят, потому что смотрит на меня — и поражается.

— Ты хорошо себя чувствуешь, Дуглас?

Я вижу, что он нервничает. Не так сильно, как некоторые из его жертв, но все-таки. Уилл убил — это моя фраза, не его, так что, может, мне стоит начать писать романы — всех своих жертв ночью. Как мне кажется, он пытался таким образом сделать ночь более солнечной.

— Я в порядке, Уилл. В полнейшем порядке. Экстра-класс.

— Как ты сюда попал?

— Приехал в багажнике твоей машины. — Нет никакого смысла лгать ему. Кроме того, его лицо, выражающее абсолютное непонимание, стоит всей честности в мире.

— Слушай, если ты хотел, чтобы я тебя подбросил, надо было просто сказать.

— Это очень любезно с твоей стороны, Уилл. Он треплется, пытается купить себе время.

В мозгу у него начинает брезжить свет. Он ищет смысл за этим светом, и я понимаю, что он занят старым любимым делом: пытается сложить вместе два и два. Я почти вижу, как медленно вращаются шестеренки вычислений. Сначала убийц было много, теперь их стало меньшее… Он поднимает глаза, и я вижу, что он наконец нашел связь. Не зря его публикуют.

— Ах ты гнусный панк!

Я не успеваю и глазом моргнуть а его руки уже у меня на горле. Я понимаю, что из-за тряски в багажнике стал реагировать медленнее и сейчас не в лучшей форме. Я давлюсь, чувствуя, что он выжимает из меня жизнь.

— Грязный маленький кусок дерьма!