Они останавливаются у самого багажника, и я замираю. Интересно, видят ли они мой глаз сквозь дырочку и расширится ли мой зрачок, если на дырочку попадет лунный свет.

— Я бросил ее в багажник, на случай если панки опять заявятся.

Я примерзаю к месту. А я-то думал, что это такое острое у меня под локтем.

Я чувствую, как меня захлестывает паника, никак не могу вдохнуть.

Уильям находит ключи.

— Два месяца я не мог избавиться от запаха.

Ключи появляются из кармана Уилла, и я готов поклясться, что у меня уже наступило трупное окоченение, потому что все мое тело сводит такая судорога, что, кажется, даже сердце перестает биться.

Защитник-строитель, защитник-строитель. Каким образом я ему это объясню? Защитник-строитель, защитник-строитель. Ключ вставляется в замок. Ричард громко втягивает носом воздух, потом отшатывается.

— Да, это и вправду были вонючие панки…

Я напрягаю мозги, пытаясь придумать достойное объяснение своего нахождения в багажнике Уилла.

Защитник-строитель, защитник-строитель.

Тучи наконец прорываются, и по крышке багажника начинает барабанить дождь. Он оглушает меня, и я прижимаю руки к ушам. Как я могу думать при таком грохоте?

Уилл вздыхает про себя.

— А теперь на нас нассало это чертово небо. Защитник-строитель, защитник-строитель. Есть! Меня заперли сюда для смеха вонючие панки. Да! Четыре здоровенных вонючих панка запихнули меня в багажник, написали на меняй…

…я покойник.

Мертвее не бывает.

И во все это меня втравил проклятый агент Вэйд.

Ублюдок!

Замок отперт, и багажник вот-вот откроется. Тут я слышу, как кто-то подходит к Ричарду и Уильяму.

— Прошу прощения, джентльмены, но не вам ли принадлежит вон тот «форд»?