— Почему бы тебе не поехать с нами и самой всё узнать?

Она так и сделала.

На следующий день The Nice репетировала идеи для третьего альбома. У меня были несколько джазовых заготовок, которые с помощью стихов Ли превратились в «For Example». Брайану понравилось, ему предоставился шанс проявить себя в своём свободном стиле: глаза сверкают, будто бы он всегда готов взорваться. Элинор подала чай с пирожными на подносе.

— А ты здесь неплохо устроился, — заметил Брайан.

Сцена с чаем для группы произвела сильное впечатление на меня. Настал мой черёд… если бы я мог проскользнуть под носом недремлющего Ганса–викинга.

— У нас есть идея получше, — ответили Элинор с Элин. — Поехали в наш отель.

Ли не пришлось долго упрашивать, и мы оказались в маленьком двухместном номере. Я развлекался чтением датских газет, что оказалось делом непростым. Пока Ли кидал палки с Элин, Элинор пошла принимать ванну. Я обнаружил, что дверь не заперта.

Это намёк?

— Я зайду, если ты не выйдешь через пять минут.

— Нет, не зайдешь, — озорно прощебетала она.

Это подсказка. Нет времени на пустую болтовню. В ванной моя башка нашла кусок противной водопроводной трубы, но и моя противная труба нашла своё место.

Следующий рейс отправил The Nice в Бельгию на съёмки телепрограммы. Элинор приехала в аэропорт проводить меня. Объятия продлились слишком долго, и когда она пошла к выходу, я заметил, как она украдкой смахивает слёзы — мне это причинило боль.

Я не был уверен, но решил попробовать, доверившись ситуации. По возвращении в Англию, я отправил Элинор букет цветов. Разговаривать по телефону было непросто из–за огромных проблем с языком. Иногда трубку поднимала Элин.

— Она очень скучает по тебе.

— Я тоже скучаю. Скажи ей, что я хочу, чтобы она прилетела в Англию… я заплачу за билет.

— Нет! Она очень гордая и предпочитает сама зарабатывать.

Я не спрашивал как она это делает; понятно, что танцами.

Она позвонила через неделю: «Приеду на следующей неделе».

Она едет в Англию. Я страшно обрадовался.

— Какой рейс? Я встречу тебя в аэропорту.