– Да?

– Ты мне нравишься… ― все так же шепотом произнесла она слова, которые, видимо, мучили ее.

Вместо ответа Максим взял ее руку в свою и сжал мягко, как бы говоря этим о своих ответных чувствах. Такое с ним происходило впервые, но ему нравились эти легкие ощущения, эти волнующие кровь прикосновения. В тот момент он был готов отдать все, чтобы только это не кончалось никогда.

***

Довольно часто утром приходится рано вставать и бежать куда-то по делам. Но для Максима это утро было совершенно не таким. Он проснулся сам по себе, а не от назойливого будильника, ставшего за годы учебы его постоянным утренним товарищем, и одного этого факта хватало, чтобы почувствовать необычные ощущения. Выходные не в счет, потому как даже в эти дни ему никогда не давали нормально, по-человечески выспаться. Максим даже начал забывать, какого это ― просыпаться самому.

И вот он лежит в постели, смакуя мысль, что ему никуда не нужно спешить, ведь, по сути, у него впереди целых три месяца свободы. Целых три месяца он будет вдали от родителей, так сильно опекавших его. При мысли об этом Максим невольно улыбнулся, не в силах сдержать своей радости. Нет, он ни в коем случае не хотел выразить этим нелюбовь или ненависть по отношению к маме с папой, ведь в его душе теплилось столько любви и благодарности к ним. Он просто немного устал от их вечного контроля, хотя прекрасно понимал, что для них он навсегда останется маленьким ребенком, которому постоянно нужно подсказывать правильный путь. В Максиме проснулось желание некоторой свободы, и он лишь теперь осознавал, на сколько сильно ему ее хотелось.

Вот так он и лежал, размышляя о том, о сем, пока, наконец, ему это не надоело. По его жилам вдруг разлилось предвкушение сегодняшнего дня, и ему с нетерпением захотелось поскорее начать что-то делать. Мышцы, пребывавшие до этого момента в спокойном состоянии, повинуясь командам мозга, ожили, и Максим, поднявшись с постели, сладко потянулся.

– Ох, как хорошо то, ― произнес он в пустоту, после чего быстренько направился на утренние процедуры.

Через несколько минут по его телу уже сбегали горячие струи воды, приятно согревая и даря ему заряд бодрости на весь день. Вода словно смывала с Максима всю грязь, накопившуюся за последнее время в его душе, очищая ее от сомнений и позволяя в дальнейшем устремиться дальше. Максим старался получить как можно больше удовольствия от ласкавших его тело струй воды, ведь он понимал, что в деревне, куда он собирается поехать, никакого душа, конечно, не будет, так что только и оставалось, что кайфовать в последний раз перед долгой разлукой с этим чудом человеческой мысли.

Но как бы не хотелось растянуть эти приятные ощущения, бесконечно это продолжаться не могло, и Максим, наконец, выключил воду. Выбравшись из кабинки, он взял большое махровое полотенце, и руки его тут же начали растирать им все тело досуха. Покончив с этой нехитрой процедурой, он почистил зубы, и уже только после этого отправился на кухню приготовить себе завтрак. В холодильнике, к его превеликому счастью, мигом отыскалось несколько яиц, которые одно за другим отправились на шипящую раскаленным маслом сковороду. Несколько минут ― и главное блюдо всех холостяков готовым дожидалось на столе своей недолгой участи.

Завтрак получился что надо. К яичнице прибавился свежесваренный кофе, своим ароматом могущий свести с ума кого угодно, так что Максим в полной мере насладился нехитрой трапезой, поглощая все с таким аппетитом, будто не ел миллион лет. В процессе этого действа он обдумывал ожидавшую его поездку. Как ходят автобусы, у Максима из головы вылетело напрочь, ведь прошло уже пять лет, и поэтому он решил глянуть расписание в интернете. До следующего рейса оставался час с небольшим, так что стоило немного поспешить.

Когда последний кусок омлета исчез со сковородки, а чашка из-под кофе опустела, Максим принялся по-быстрому споласкивать посуду, попутно вспоминая, где что лежит из тех вещей, которые стоит взять, так что собирание сумки не заняло у него много времени. Скидывая необходимое в спортивную сумку, Макс вдруг подумал, как это у людей так получается все укладывать красиво и аккуратно, в то время как у него в сумке черт ногу сломит, если, конечно, туда заберется. Ну да ладно.

Когда Максим окончательно собрался, то решил проверить, все ли везде выключил в квартире, и, лишь полностью удовлетворив свою совесть, уже со спокойной душой вышел из квартиры.

***

Он еле успел на автобус. Водитель уже хотел отправляться, когда Максим с сумкой на перевес подбегал к контролерше, выкрикивая ей в спину:

– Подождите… Пожалуйста, подождите.

До контролерши все-таки донеслись эти слова, и она вовремя остановила водителя. А когда она повернулась, ее внимательный взгляд упал на взмыленного паренька с умоляющим выражением на лице. Поначалу в ее душе пронеслось негодование на всех опаздывающих вместе взятых, но внезапный порыв контролерского гнева был задушен в зародыше, и уже через пару секунд от него не осталось и следа. В этот самый момент паренек наконец приблизился к ней, и она сразу поняла, что билета у него нет.

– Беги быстрее в кассу, ― произнесла она ему, мигом проникаясь ситуацией. А когда паренек уже развернулся в сторону кассы, поспешила добавить: ― Сумку то можешь оставить, никуда она не денется.

Доброй контролерше был тут же подарен благодарный взгляд, и сумка мгновением позже встала возле входа в автобус. Максим кинулся к кассе, и его даже пропустили вперед, но как назло, кассирша отказывалась продавать ему билет, так как автобус уже должен был отправиться. Внутри Максима начало брать верх отчаяние, но он тут же взял себя в руки, и с удвоенной, если не с утроенной силой принялся убеждать вредную кассиршу. Его труды не заставили себя ждать. Женщина просто не могла устоять перед таким напором, и, кинув взгляд на все еще стоявший автобус, отбила парню билет. На ходу запихивая сдачу в кошелек, Макс ломанулся обратно к контролерше, чуть ли не силой удерживающей водителя на месте.

– Двадцать девятое место, ― с улыбкой сказала она, когда Максим подал ей с таким трудом доставшийся ему билет, и уже буквально через полминуты его тело поглотило мягкое сидение.