Герцог?.. Иверьян?.. В этот момент я неожиданно даже для самой себя нащупала на тумбочке вазу с цветами, обеими руками подняла тяжеленный сосуд и что было силы обрушила его на башку пришельца.
С глухим кряком ваза в моих руках распалась на три отдельных части. На ноги и на ковер хлынула холодная вода и посыпались серебристые подсолнухи, украшая собой голову… герцога Иверьяна! Со счастливой улыбкой этот идиот перевернулся на спину и, отбросив в сторону цветок, радостно выдохнул:
– Моя дорогая, какая же вы страстная женщина! Я покорен!
От потрясения у меня сами собой выпучились глаза и подкосились ноги. И я села там, где стояла. Хорошо хоть мимо кровати не промахнулась.
– Г… герцо-ог?
Лежащий на ковре у моих ног мужчина, с мокрыми волосами и счастливой улыбкой идиота, протянул:
– Да-а-а-а… Милая, ты меня не узнаешь?
Я икнула. В голове как-то не укладывалось, что голубоглазый, нахальный, но хорошо воспитанный аристократ, вломившееся ко мне чудище с зубастой пастью, хвостом и все покрытое чешуей, и вот этот радостный безумец в луже воды на ковре – одно и то же лицо.
– Придурок! – пронесся по комнате рык, и на голову Иверьяну приземлилась подушка. – Ты же напугал леди Алину до заикания! Ты рехнулся? – И еще одна подушка со всей дури шарахнула по физиономии герцога, стирая с его губ дурацкую улыбку.
Кстати, герцога атаковали не те мягкие и пышные подушки, на которых я спала. На него напали плотные полосатые валики, украшавшие собой мягкую мебель в комнате. Думаю, удар был очень болезненный. Я даже вздрогнула и невольно скривилась. Вот только драконий герцог даже не поморщился. Он бессмертный, что ли?
Рядом со мной на кровати появился взъерошенный, взбешенный Бегемот, рычащий на валяющегося на полу аристократа. Но я, не обращая внимания на злость кота, рассеянно погладила его по голове, потеребила бархатные ушки и растерянно поинтересовалась:
– Слушай, Бегемот, а почему он такой неадекватный? Будто пьяный. Ты ему ничего подушками не отбил?
Стоящая дыбом шерсть кота медленно опустилась в свое естественное положение. Бегемот задумчиво окинул взглядом все еще валяющегося на полу герцога и решительно тряхнул головой:
– Нет, отбить чистокровному дракону подушкой что-либо, кроме самолюбия, нереально. Но ты права в одном. Он действительно какой-то неадекватный…
С этими словами Бегемот спрыгнул с кровати и, брезгливо стряхивая с лапок разлитую на полу воду, подобрался к герцогу поближе и обнюхал того. Дракон захихикал:
– Ну-у-у-у… Щекотно же! Усы убери, и можешь нюхать сколько угодно!
Кот растерянно оглянулся на меня:
– Я чувствую лишь вино. Но слишком малое количество, чтобы Иверьян мог упиться до полной потери здравого смысла, пройти частичный оборот и вломиться к тебе в спальню. С учетом его воспитания и подготовки, у него должен быть железный самоконтроль, который не пробьют два выпитых бокала вина. Тут что-то не то.
Привычных мне часов в этом мире не было, поэтому мне сложно было сказать, сколько я проспала. Угли в камине все еще тлели. Да и по ощущениям, я только уснула, а меня уже так бесцеремонно подняли на ноги. Печально вздохнув, я покосилась на кота:
– Привет, ночной заслуженный отдых, да, Бегемот? Будем разбираться, что случилось с герцогом Иверьяном? – Я, не вставая, потянулась за своим халатом. Бегемота я почти не стеснялась, а вот щеголять в ночной сорочке перед Иверьяном не хотела категорически. – Вот только я не понимаю,